— Обстоятельства изменились. Так что нечего испепелять меня взглядом. Иди давай.
Вот и бреду теперь уныло под конвоем брата, утешаемая шёпотом фрейлины:
— Не расстраивайтесь, может, не всё так уж плохо. Наверняка есть причина.
— Знаю я эту «причину», — бурчу сердито, косясь на виновника задержки. — Наверняка решили, что томлинец меня недостоин.
Однако едва оказываюсь в белой приёмной, как пессимизм улетучивается. А всё потому, что Тогрис, разговаривающий с моим отцом, быстро оборачивается и стремительно шагает навстречу.
— Фисса Идилинна...
Замирает, не решаясь коснуться первым, и лишь когда я с облегчением выдыхаю и улыбаюсь, протягивая ему руку, крепко сжимает мои пальцы. А потом ещё и к дивану отводит. Усаживает и сам садится рядом, так и не выпустив руки.
— Что случилось? — спрашиваю я весело. Успокоилась, поняв, что с нашими отношениями разговор не связан, а остальное... Остальное меня не столь сильно тревожит. И, как выясняется, совершенно напрасно.
— Два часа назад пришло сообщение. Флот фузойлийцев, вот уже год осаждающий Дагру, начал передислокацию. По данным разведки, их целью станет Томлин, — словно извиняясь говорит Тогрис.
Только теперь замечаю, что одет он не в повседневный лёгкий костюм, а в плотный дорожный мундир.
— Вы улетаете... — расстраиваюсь, чувствуя себя обманутой. Мне так хотелось вместе с ним полетать на жирали, погулять по улочкам Вагдрибора, поплавать в заливе... Эх! Столько планов было!
— Неприсоединившиеся миры — это постоянная угроза. Они нападают и друг на друга, и на тех, кто находится в составе империи, — вмешиваясь в наш диалог, объясняет папа. Опускается в белое, украшенное голубым шитьём кресло, стоящее напротив нас, и мягко просит: — Доченька, ты должна понять, что твой избранник не может оставаться в стороне, когда опасность грозит его родине.
— А у Томлина хороший флот? — беспокоюсь я. — Сильный? Не хочу, чтобы... Чтобы что-то плохое случилось.
— В систему Иона направится имперская эскадра, а Тогрис цу’лЗар будет назначен её командующим.
В голосе отца теперь слышна не только забота, но и удовлетворение. Ему нравится моё неравнодушие к судьбе избранника. Томлинцу, кажется, тоже. Заглянув в прозрачно-оранжевые глаза мужчины, я вижу не только сожаление о столь раннем расставании, но и благодарность. Да и ласковые поглаживания руки тоже говорят о многом. Они примиряют меня с неизбежным куда в большей степени, чем сочувственное: «Привыкай, доченька. Мужчины иначе расставляют приоритеты. Особенно те, кто у власти» от моей мамы. Она, кстати, этим и ограничилась, когда вместе с нами провожала томлинскую делегацию — шестерых мужчин с коротко остриженными волосами песочного цвета в чёрных с жёлтыми вставками мундирах. А я и не знала, что Тогриса кто-то сопровождал.
— Жаль, что мне не удастся устроить вам экскурсию по Томлину, — прощаясь, извиняется принц. — Но очень надеюсь в будущем, когда путешествие станет безопасным, всё же выполнить своё обещание. И ещё...
Мужчина засовывает руку за пазуху, а когда вытаскивает, вижу прильнувшего к пальцам зелёного ик’лы. Теряюсь, растерянно хлопая глазами. Он... Он отказывается от такого милого и совсем необременительного питомца?
Я насупливаюсь, а Тогрис вздыхает, объясняя:
— Не хочу, чтобы малыш мучился, если мне не удастся вернуться на Вион.
— Вы вернётесь! — убеждённо заявляю, тут же забывая об обиде. — Даже не смейте думать о плохом. Понятно? Поклянитесь, что мы снова встретимся!
