Вскоре в конце аллеи послышались голоса, мы увидели Антона с Сергеем. Больше сдерживать себя не было сил. Подлетев к Сергею, схватила его за плечи и, как ненормальная, стала трясти изо всех сил, так, что даже Антон с трудом оторвал меня от него.
– Успокойся, успокойся. Всё хорошо. Видишь, что ты с Александрой Филипповной своими поступками делаешь? – это уже Сергею.
– Я не хотел… не думал…, – забормотал Серёжка и только тут я заметила громадный фингал у него под глазом.
– Кто тебя так?
– Да, так, с местными немного побазарили. Ничего, им тоже от меня досталось. Будут знать, как четверо на одного. Александра Филипповна, не обижайтесь на меня, я не хотел…, а синяк, так он до конца смены пройдет. Кто спрашивать будет – скажу «с кровати упал».
Конфликт был исчерпан.
Время летит моментально. Кажется, только вчера мы с Зиной принимали и размещали ребят по палаткам, совсем недавно был родительский день и вот завтра уже прощальный костер, последняя третья смена заканчивается.
Утром был обще лагерный пионерский сбор. Всё было очень торжественно, ребята нарядные в парадных формах с какой – то грустинкой в глазах под звуки пионерского горна «Подъем флага» – горнистом была Оля Катосова – наблюдали, как флаг в последний раз взметнулся ввысь.
Потом было купание в море. Ребятишки больше баловались, чем купались. Мы с Зиной не делали им замечаний, знали, дети прощаются с морем, летом, друзьями.
За эту смену очень многие подружились, обменялись адресами, чтобы потом не терять друг друга – переписываться.
Вечером был прощальный пионерский костёр. Устройством костра занимался Антон. Он с ребятами нашего отряда сделал его по типу «шалаш» высотой почти два метра. Они обложили его по кругу камнями в целях пожарной безопасности, вокруг установили скамейки, чтобы для каждого отряда было своё место и всем было удобно.
Когда стемнело, все отряды собрались вокруг костра. Начальник лагеря дал сигнал и Сеня Сажин, Серёжа Градов и Марат Азов с трех сторон зажгли костер. Сначала пламя, осторожно потрескивая по сухим веточкам, словно пробуя их на сухость, устремилось вверх и вглубь костра, потом, словно набрав мощь, взметнулось ввысь тёмного неба, рассыпавшись яркими искрами. Прощальный торжественный костёр под стройный хор пионерского гимна занялся.
Ребята обнявшись пели: «Взвейтесь кострами синие ночи…», далее следовала разудалая «Картошка» – «Эх, картошечка в мундире – дире – дире, пи-и -онеров идеал – ал – ал…», затем «Наш паровоз вперед летит, в коммуне остановка, другого нет у нас пути – в руках у нас винтовка…».
Веселые, освещенные пламенем костра лица, песни, сменяющие одна другую – «Широка – а страна моя родная…», «Солнечный круг, небо вокруг…». Это было просто здорово и незабываемо. Из лагеря ребята разъедутся во все концы нашей необъятной Родины, но они навсегда увезут с собой воспоминания о море, тепло пионерского костра и верность пионерской дружбы.
На утро, прощаясь, Марина Усова протянула мне альбом:
– Это вам, на память.
Открыв альбом, на первой странице увидела свой карандашный портрет – сходство было несомненное, сзади – фон – море с купающимися фигурками. На следующей странице – уменьшенный вариант её рисунка на обще лагерный конкурс к родительскому дню – «Миру – мир!» – девочка, бегущая по земному шару, выпуская из рук голубя.
– Спасибо. Надеюсь увидеть тебя в Ленинграде в Мухинском.
