Фьор до последнего не понимал, зачем Кабару ноутбук, но когда тот развернул его немного боком, фаерщик рассмотрел изображение на экране. Это была цирковая афиша.
Еще мгновение назад раздумывавший, а не уйти ли ему, теперь Фьор намертво приклеился к своему месту, только бросил быстрый взгляд через плечо, чтобы убедиться, что на него никто не смотрит. К счастью, циркачи по-прежнему были поглощены общением с коллегами и на него не обращали внимания.
Фьор снова приник к окну. Кабар суетливо носился с ноутбуком вокруг принтера, но последний пока так и не торопился ничего распечатывать. Фьор перевел дух. Он предполагал, что вряд ли этот принтер можно использовать по прямому назначению: подключить его к ноутбуку и распечатать документ. И все же на короткое мгновение у него закралось сомнение: а вдруг у Кабара получится? А следом за этой мыслью появилась еще более пугающая: а что, если все директора так делали? Нет никакой мистической силы, нет никакой высшей воли, которая отправляет их в странствия по самым неожиданным и странным маршрутам; есть только хитрые директора, которые сами готовят и печатают афиши…
Отчаявшийся Кабар достал из внутреннего кармана кабель, один конец воткнул в ноутбук и принялся осматривать принтер, ища нужный разъем. Так ничего и не найдя, метатель ножей в сердцах вырвал шнур из ноутбука и в ярости отбросил его в сторону. Фьор несколько успокоился; не получится у Кабара ничего распечатать!
Снова бросив взгляд через плечо, фаерщик увидел, что его заметили. Не стоит и дальше привлекать к себе внимание, тем более и так уже понятно, что не получит Кабар афишу, ни настоящую, ни даже поддельную.
Запахло паленым – и не образно выражаясь. Фьор опустил взгляд и увидел, что под ногами у него уже образовалась небольшая огненная лужица, и язычки пламени начали облизывать шину колеса.
Быстро погасив огонь, фаерщик торопливо отошел от белого трейлера. М-да, ситуация с огнем становится все хуже, а сам Фьор начинает представлять серьезную угрозу и для себя, и для цирка. Что же ему делать? Даже спросить совета не у кого, в цирке нет настоящего директора. Точнее, есть, но никто не знает, кто это.
Фьор и не заметил, как ноги сами принесли его к цыганской кибитке. А когда он увидел, где оказался, то понял, что именно это и было нужно. Он должен еще раз войти внутрь и либо «починить» свой дар, либо получить другой, если, конечно, цирк решит его ему дать. Ну и, разумеется, всегда оставался вариант «сойти с ума», но рядом с вариантом «случайно сжечь весь цирк и себя» он уже не казался таким ужасным.
* * *
Еще даже ни разу не подергав ручку, ни разу не нажав на дверь, Кристина уже знала, что та не откроется. Либо ее заперли снаружи, либо, что в реалиях «Колизиона» куда более вероятно, кибитка сама решила ее не выпускать.
И все же, несмотря на это, Кристина все равно попыталась открыть дверь, изо всех сил налегая плечом, а затем на всякий случай постучала по ней кулаком и закричала:
– Эй, кто-нибудь! Помогите! Выпустите меня отсюда!
А потом вспомнила, что оставила совсем рядом с кибиткой воздушного гимнаста, и закричала еще громче, не особо, впрочем, надеясь на успех:
– Мануэль! Мануэль, ты меня слышишь? Помоги! Открой дверь!
И хотя в глубине души Кристина знала, что никто не придет ей на помощь, она все равно провела некоторое время у двери, напряженно вслушиваясь в то, что происходит снаружи, и надеясь, что вот-вот подойдет подмога. Но когда стало совершенно очевидно, что все это тщетно, она сползла спиной по двери прямо на пол, положила руки на колени и спросила, обращаясь к таинственному полумраку:
