– Не знаю.
– К маме? – спросил Вэн.
– Мама нас покинула.
Он ответил таким тоном, что Вэн сразу понял: она не просто уехала в другой дом, другой город или даже другую страну.
– Ой, – сказал Вэн, – прости.
Он сел на ступеньку рядом с Питером.
– А бабушка и дедушка?
– Они живут в Англии, – ответил Питер. – И я их не то чтобы люблю.
Слова прозвучали настолько бесстрастно и спокойно, что Вэн не смог сдержать смешка.
Питер на мгновение заглянул в глаза Вэну и улыбнулся уголком губы.
– Они едят на завтрак бобы, – продолжил Питер. – Бобы и тушёные помидоры. А на Рождество всегда присылают мне банку мармелада, и всё. Хотя они жутко богатые. И я ни разу, никогда не видел, чтобы они смеялись. Даже в тот раз, когда дедушка очень громко пукнул прямо за столом. Я вот засмеялся, и они отправили меня в свою комнату.
Вэн хихикнул.
– Да, пожалуй, так бывает, если наесться бобов на завтрак.
Питер тоже засмеялся. Из-за этого Вэн рассмеялся ещё громче. Ребята сидели так с минуту, их плечи тряслись, а ладонями они прикрывали рты.
– Я не думаю, что тебе нужно убегать, – сказал Вэн, когда они наконец перестали хихикать. – Ну… это же твой дом. Мы с мамой скоро уедем. Надеюсь.
Питер посмотрел на него.
– А что, если нет?
Вэн представил себе это. Он, мама, Питер и мистер Грей надолго застрянут в одном доме. Мама и мистер Грей всё чаще ужинают вместе, смеются и болтают, не спят ещё долго после того, как Вэн и Питер уже разошлись (или, громко топоча, разбежались) по комнатам.
– Может быть, нам стоит придумать план? – Вэн обхватил руками колени. – Что-нибудь, из-за чего наши родители расхотят жить вместе? Или расхотят, чтобы мы жили вместе?
– Ага, – протянул Питер. Его брови поднялись. – Может быть, если мы будем ужасно себя вести – ну, громко и грубо разговаривать, или перевернём дом вверх дном, – может быть, они решат, что мы плохо друг на друга влияем и постараются поскорее нас разделить?
– Отлично, – ответил Вэн. – А что мы можем устроить?
– Ну, можем, например, ужасно вести себя за столом, – предложил Питер. – Есть прямо руками, хватать всё подряд. Громко чавкать. Или… ты можешь громко рыгать? Вот так? – добавил он, громко издав вышеописанный звук.
– Ух ты, – сказал Вэн. – Нет. Завидую тебе.
Питер довольно улыбнулся. Вэн задумался.
– А какая у твоего папы самая нелюбимая музыка?
– Дэт-метал, – тут же ответил Питер. – Ну такая, где все певцы звучат словно Коржик из «Улицы Сезам».
– Идеально. – Вэн выпрямился. – Давай притворимся, что мы просто обожаем дэт-метал. Будем слушать его целыми днями.
– Ага. – Питер тоже выпрямился. – Купим футболки метал-групп со страшными картинками. Украсим комнаты постерами, как настоящие металлисты. Покрасим волосы в чёрный!
– У меня и так волосы чёрные, – заметил Вэн.
– Значит, тебя покрасим в блондина, – торопливо продолжил Питер. – А ещё купим такие магнитные штуки, которые можно надеть на нос, и будет похоже на пирсинг!
Вэн покачнулся вперёд и встал на колени.
– Мы можем сделать друг другу фальшивые татуировки!
Питер так широко улыбался, что Вэн увидел, как в свете фонарей блестят его зубы.
– Великолепный план.
Вэн тоже ухмыльнулся.
– Я ещё никогда ни на кого плохо не влиял.
– Правда? – изумился Питер. – А мне только и говорят, что я на всех плохо влияю.
Где-то с минуту они молчали и улыбались.
А потом Питер сказал:
– Надо идти домой.
Сердце Вэна тут же упало.
Придумывая план вместе с Питером, он совершенно испортил другой свой план – тот, который привёл бы его прямо к Коллекции. Питер уже открыл дверь и ждал, когда он переступит порог, так что вернуться к этому плану Вэн уже никак не сможет.
