У огня, на котором жарили целого кабана, собралось почти две дюжины человек. Бородатые. Все в рваных кафтанах и зимних шапках, подпоясанные простой веревкой. Без доспехов и оружия, хотя несколько копий были приставлены к ближайшей березе. Впрочем, присмотревшись, воевода заметил еще одного воина, который был в кольчуге и при оружии. На вид это был русич. И, похоже, старший в этом отряде. Ибо остальные мужики обращались к нему уважительно, хоть и не боялись. Только лица его отсюда было не видно.
Коловрат сделал знак разведчикам выждать еще немного, чтобы дать время собравшимся у костра выдать себя хоть чем-то. Он пока не разобрал, кто это был – по виду крестьяне, но вполне могли оказаться и лихими разбойниками, или того хуже. Смущал его только русский на вид воин. Но воевода уже не раз встречал ряженых, а татарам по этой части было хитрости не занимать.
Мужики у костра балагурили вполголоса, обсуждая что-то. Один из них переворачивал тушу кабана над костром. И мясо было почти готово. Его запахи долетали даже сюда, раздражая воеводу, который не ел целый день. Но Евпатий терпел, стараясь не выдать себя раньше времени.
– Так чего ты там вчерась рассказывал про медведя, Кузема? – донеслось вдруг до Коловрата. – Расскажи еще раз. Повесели народ.
– А чего рассказывать-то, – громко отозвался невидимый Кузема, – сто раз уж сказывал. Ну, ходил я на медведя с рогатиной в этом годе. И добыл. И отец мой ходил раньше, и дед. Они меня и научили охотному ремеслу. У нас в деревне все охотники знатные были.
– Ой, врешь ты, Кузема, – донесся недоверчивый голос.
– Сам ты врешь, – обиделся Кузема, – истинный крест, ходил. Трех медведей уже добыл.
– Я вчерась следы медвединые видел у реки, – раздался еще один звонкий голос, – так ты, Кузема, сходи завтра поутру. Добудь еще одного медведя. Мы мясцом полакомимся, да и шкура не помешает. А то, вон, отморозили себе все бока тут сидевши. Одежа прохудилась.
Кузема заколебался.
– Чтоб из лагеря отлучаться – дозволения спросить надобно, – пробормотал он уже едва слышно. – Тут ведь не только медведи шастают, но и татаре могут показаться. Не ровён час.
– А ты вон у Белояра спроси, он ведь тута главный. Верно я говорю, сотник?
– Верно, – раздался знакомый голос, от которого у Коловрата враз потеплело на душе, – только не до медведей нам сейчас. Завтра поутру…
Коловрат не стал дослушивать, что скажет сотник. Он встал во весь рост и открыто приблизился к костру, сжимая в руке самострел. Снег захрустел под его ногами.
– Ты сходи, Кузема, сходи, – громко объявил Коловрат, – я тебе даже самострел дам, если мясом поделишься. Ну а коли татарина подстрелишь, тоже добыча знатная выйдет. Так ведь, Белояр?
Все сидевшие у костра разом обернулись на звук голоса выступившего из тьмы человека с самострелом и застыли от неожиданности. Смех прекратился, голоса стихли. Больно уж грозен был вид пришельца, несмотря на ухмылку. Да к тому же из-за его широкой спины вдруг возникли бесшумно какие-то «духи лесные», окружив костер. Хоть и в лохмотьях они были, но тоже с самострелами. Сидевшие ближе всего к березе мужики потянулись за копьями.
– Не шали, – предупредил Коловрат, – свои.
И обернувшись к сотнику, сидевшему на бревне, повторил вопрос:
– Так ведь, Белояр?
– Верно, Евпатий Львович, – усмехнулся сотник, вставая навстречу и делая знак остальным, чтоб не дергались, – с хорошим самострелом можно и медведя, и врага лютого подстрелить. Ты откуда тут взялся, воевода?
