– Что будем заказывать, Евгения Максимовна? Я уже целую вечность, как мне кажется, не была в кафе. Можно, я буду звать вас просто Женей, а вы меня Ларисой?
– Знаете, нам, наверно, стоит выдерживать некоторую дистанцию, – заметила я, однако под напором Ларисы в результате согласилась, и мы сразу перешли на «ты». Общими усилиями началось изучение меню.
– Не надо было приходить сюда. Сообщила бы, что в положении, и я бы приехала к тебе домой. – Прикурив сигарету, я затянулась, выпустила в воздух облачко дыма, которое мгновенно исчезло благодаря отличной системе вентиляции в кафе.
– Знаешь, я не смертельно больная, а только беременная, – весело бросила Лариса. – Что, думаешь, для ребенка будет полезно, если я целый день просижу в четырех стенах? – Она отложила меню.
– Ну, тебе видней. – Я подозвала официантку: – Так, мне овощи с мясом, винегрет, на десерт мороженое с ромом, фруктовую нарезку и кофе со сливками.
– А мне… Мне темный шоколад с миндальным орехом. Обожаю шоколад! Еще салат «Черная каракатица», картофельную запеканку, салат с крабовым мясом, порцию корнишонов… – Лариса запнулась, посмотрела на официантку и спросила с надеждой: – А у вас нет, случайно, суши?
– Лариса, после жары, что была недавно, я бы вообще не советовала заказывать морепродукты, – сказала я Неделькиной, не дав официантке открыть рот. – Отравления морепродуктами такие неприятные, особенно в твоем положении.
– У нас никто из клиентов не возвращался и не жаловался на качество кухни, – запальчиво сказала официантка с сердитым лицом.
– Конечно, вернуться с кладбища, чтобы пожаловаться, трудновато, – заметила я.
Неделькина зашлась смехом, приковывая к себе внимание посетителей.
– Верно, мертвые не потеют, – выдавила она сквозь смех и захохотала еще сильнее, покраснев, точно помидор.
– Это все или вы еще что-то закажете? – спросила официантка, сердито поджав губы.
– Да, я закажу, ха-ха-ха, – давясь смехом и утирая катившиеся по щекам слезы, проговорила Неделькина. – Мне мороженое с шоколадной стружкой и горячий шоколад, все. – Лариса не смогла больше сдерживаться и захохотала вновь.
– Принесите воды, у женщины истерика, – крикнула я официантке. Мои слова вызвали новый приступ смеха у клиентки.
– Я сейчас рожу, – сообщила Лариса, хватаясь за живот.
– За родовспоможение у меня отдельный тариф, – сообщила я с неуверенной улыбкой. – Постарайтесь взять себя в руки.
– Ой, не могу больше, – простонала Лариса, дрожащими руками вытащила из сумочки зеркальце и платок. – Вся косметика накрылась.
– Да вроде бы ничего страшного, – подбодрила я ее. Опасений, что Неделькина подослана кем-то, уже не было, поэтому можно было немного расслабиться.
Официантка принесла нам по салату, а Неделькиной стакан минералки в дополнение.
– О чем ты хотела со мной поговорить? – спросила Лариса. Она окончательно успокоилась и с любопытством исследовала содержимое своей тарелки. – Здесь где-то должны быть кусочки щупальцев осьминога…
– Первое, что я хотела узнать, это – не угрожали ли твоему мужу до покушения? – спросила я, внимательно наблюдая за реакцией Неделькиной.
Лариса мгновенно приобрела серьезный вид, задумалась, потом неуверенно произнесла:
– Женя, я даже не знаю. Мне вроде бы никто не угрожал, мужу тоже. Ну, он мне ничего такого не говорил. – Она прищурила глаза и, понизив голос, сказала: – А знаешь, вообще-то, Степа в последнее время ходит какой-то мрачный. Я думала, из-за этого контракта с иранским шейхом. Но вдруг ему угрожали, а он мне ничего не говорил… Не знаю даже… приходит с работы мрачный, как туча. Только к нему, он: «Уйди, не лезь». За компьютером весь вечер сидит.
