Картузов растерялся:
– Что вы, соседка, что за мысли у вас…
– Ты прекрасно понимаешь, Максим, мне не так много осталось. Ранение даёт о себе знать. Да и устала я уже одна на свете мыкать. Посмотрела вчера на вас – молодые, красивые, счастливые. Встретились. Друг на дружку глядите – глаза светом льют. Вот у вас всё впереди: и дети, и заботы, и внуки… А я… – она махнула рукой и отвела заблестевший взгляд в сторону.
Максим молча, подошёл к ней, обнял, ничего не говоря и соседка тихо заплакала на его груди, вспоминая сына, а худенькие плечи вздрагивали и вздрагивали…
Как мог, Максим постарался успокоить пожилую женщину. От предложения не отказывался – знал, обидит сильно. Благодарил, приговаривал что-то доброе, снова благодарил и просил «жить ещё и жить». Роза Семёновна заулыбалась сквозь слёзы и только махала рукой – «ладно, мол, тебе», но было видно – слова Максима согревают и ей приятны.
А потом они позавтракали вместе – вернее, ел один Максим, а соседка сидела рядом над чашкой чая и просто смотрела на него покрасневшими глазами, радуясь его молодости и аппетиту.
Нынешний день выдался под стать вчерашнему. Но если вчера Картузов шёл с похмельной тяжестью в думах и теле, удручённый жизнью, мрачный, то сегодняшнее утро радовало его несказанно. В мышцах играла лёгкость, сила; в мыслях – молодой задор и надежда. Наташа зарядила вчера его аккумулятор счастья, индикатор которого давно уже был на нуле. Теперь же он зашкаливал за сто процентов. Максим радовался жизни, а чувства его щебетали воробьём, опьянённым брачными играми и забывшим об опасности. Незаметно дорога пролетела, словно лента эскалатора и он оказался рядом с дверьми проката.
Ему очень хотелось позвонить Наташе. Но она просила этого не делать «во избежание неприятных последствий», сказала, будет звонить сама. Он, как она инструктировала, утром зарядил телефон и взял с собой зарядное устройство. Эти телефоны разряжались довольно быстро, и приходилось «кормить» их по нескольку раз на дню. Эра литиевых аккумуляторов ещё не наступила.
По дороге, Картузов, ещё издали, приметил знакомую фигуру с чемоданчиком в руке, и настроение его упало: Радомир!
«Что ему неймётся – прицепился и долбит в темечко», – подумал Максим, но как человек воспитанный изобразил радушие, подходя к входу.
– Время доброе, Радомир Карлович, – приветствовал мужчину Максим. – Что так, с утра пораньше?.. Вы позволите, мне открыть помещение нужно, – он оттеснил Радомира от двери, начав отпирать замок и попросил, – постойте минутку на улице, я вас приглашу.
Максим не должен был допускать посторонних и показывать, как снимается сигнализация с охраны.
– Здравствуйте, Максим, – поздоровался Радомир – он понял мотивы молодого человека, улыбнулся и отошёл в сторону.
Наконец все формальности были соблюдены, помещение открыто, и Максим пригласил Радомира зайти внутрь.
Сегодня прокат показался особенно уютным. Максим снял куртку, повесил её на вешалку и включил чайник, наполнив его водой.
– Так что же привело вас в столь ранний час, Радомир Карлович?
– Время, Максим, время, которого остаётся всё меньше… да, кстати, вот ваш каталог фильмов. Спасибо огромное.
Максим убрал книгу на полочку, где лежали несколько подобных изданий, чистые бланки и рабочие журналы.
– Нашли что-либо интересное для себя? – поинтересовался Картузов.
– Да как вам сказать,.. по прямому назначению – нет.
