Шейла кивнула на груду стульев и столов в углу комнаты:
– Я вашу там спрятала, чтобы ее найти не смогли. Уже, наверное, остыла.
Он взял коробку с пиццей, открыл, достал треугольный кусок и сунул его конец себе в рот. Закрыл глаза, пожевал.
– Ах-х… Так-то лучше. Теперь на пресс-конференциях ничем приличным не угощают. Только вода из бутылок и ужасный кофе. И куда подевалась тарелка с сэндвичами?
Хантли налил красное вино в протертый галстуком бокал:
– Что касается пресс-конференции… – Прокашлялся. – Дональд там был?
Откинувшись на спинку стула, Шейла простонала:
– Только не начинай снова.
Он напрягся:
– И вовсе не нужно так себя вести.
Она, приторно-плаксивым голосом:
– А Дональд там был? Он спрашивал про меня? А вам не показалось, что он плакал? А может быть, он набрал вес? Он встречается с кем-нибудь?
– И совсем не нужно быть гомофобом.
– Я не гомофоб, просто я против того, чтобы взрослые мужики вели себя как капризные девочки-тинейджеры. И вообще, ты должен мне семнадцать фунтов и шестьдесят три пенса.
Джейкобсон взял бокал с красным вином и одним глотком опорожнил его наполовину.
– Дональда там не было. Суперинтендант Найт отправил его выяснять, кто из бывших коллег Эша слил в прессу информацию о том, что Потрошитель убил Клэр Янг.
Клянусь, это выглядело совсем неплохо. Какой-то засранец, совершенно из другого подразделения, проверяет криминальный отдел полиции Олдкасла на предмет совершения должностного преступления? Похоже, они сплотились так быстро, что хлопок от перехода через звуковой барьер можно было в Данди услышать.
Остатки красного исчезли в глотке Джейкобсона. Он протянул бокал Хантли, чтобы тот налил еще.
– Я там переговорил с парой ребят. Похоже, что Клэр пошла на работу в семь пятнадцать, в четверг вечером, но на работе так и не появилась. Подруги, с которыми она снимала квартиру, сообщили о том, что она пропала в пятницу, во второй половине дня, когда не появилась дома. А гении из дивизиона в Олдкасле отнеслись к этому серьезно только тогда, когда тело Клэр было обнаружено вчерашним утром. – Он отхлебнул красного, процедил сквозь зубы и кивнул в мою сторону: – Просто великолепно будет выглядеть, когда об этом узнают в газетах.
Я скрестил руки на груди и уставился на него:
– Почему я?
– Что «почему я?»
– Если криминальный отдел в Олдкасле забит коррумпированными придурками, то я здесь при чем?
Он улыбнулся:
– А вот сейчас это просто великолепный вопрос.
Но ответа на него он, черт возьми, так и не дал.
Мы остановились у круглосуточного «Теско» в Логансферри. Элис умчалась в торговый зал закупать продукты к завтраку, а я направился в отдел электроники. Один мобильный телефон, дешевле грязи, и три предоплаченные симки. Заплатил за все сотенной, полученной от Джейкобсона.
Пройдя кассу, выбросил упаковку телефонной трубки в мусорную корзину, разорвал картонную упаковку одной из сим-карт. Вставил в трубку. Защелкнул крышку. Включил мобильник и вбил номер Хитрюги.
Прихрамывая, пошел на стоянку, прислушиваясь к гудкам в трубке.
От снега ничего не осталось, кроме тонкой корочки льда на лобовых стеклах да водяной пленки на посыпанном солью асфальте.
В трубке зазвучал настороженный голос:
– Алло? Кто это?
– С пушкой что-нибудь получилось?
– Черт возьми, Эш, я этим занимаюсь. Дай мне шанс. Я ведь не могу в ритме вальса смотаться в ближайший супермаркет и выбрать там что-то подходящее, правда?
