Глава 8
Вдали мелькнули несколько огней Мы приближались к кемпингу. Рассмотреть что-либо в темноте было трудно. Строения возникли перед глазами лишь тогда, когда мы почти вплотную приблизились к ним.
Единственная лампочка освещала вход в длинный деревянный дом, рядом с которым стояло несколько машин.
Только сейчас я почувствовал, как затекла моя спина и ноги. Казалось, что еще немного и я навсегда останусь, как в детском стишке, скрюченным человеком со скрюченными ножками, обреченным гулять целый век по скрюченной дорожке.
Я вылез из кабины вслед за Николаем и поднялся за ним вверх по крыльцу.
В вестибюле, выполнявшего функции прихожей, гардероба и рецепшена, было пусто. За стойкой вглубь дома шел длинный коридор с рядом дверей. Николай постучал по стойке. Из одной из дверей вышла заспанная молодая женщина в запахнутом помятом цветастом халате, с трудом прикрывавшим необъятную грудь, лежащую на выступающем животе. Зевая, она открыла ящичек, висящий на стене, достала оттуда ключ и бросила его на стойку.
– Свободная койка только одна,– произнесла она медленно, растягивая слова. Казалось, что она не закончила предложение и должно быть продолжение, но она молчала.
Николай, видимо, зная правила разговора , сказал:
– На койку положишь моего друга. Плачу дополнительно еще косарь – тебе на помаду. Поищи для меня что-нибудь: устал, как собака.
Женщина молча посмотрела в ящичек и достала оттуда еще один ключ и снова молча бросила его на стойку.
Потом повернулась, чтобы уйти. Проходя мимо окна, она повернула голову в его сторону и приостановилась. Ее сонливость мгновенно улетучилась.
– Это твоя колымага?– спросила она, указывая на агрегат, стоящий прямо под фонарем напротив окна.
– Да, моя уже лет пятнадцать,– подтвердил Николай.
– Тебе лучше на ней не светиться: часа полтора назад звонили из полиции и приказали сообщать о ней где бы она ни появилась. Что ты там натворил? – спросила женщина.
Не дожидаясь ответа, она, поразмыслив несколько секунд, добавила:
– Иди за мной. Если ты перешел дорогу Дедушке Максу, то ты не такой уж плохой человек. У меня свои счеты с этим старым пердуном.
Николай взял со стойки первый ключ, выданный женщиной, и подал его мне:
– Иди в номер, а я разберусь с машиной. Утром встретимся. У тебя есть чем расплатиться за гостиницу?
Я кивнул. Добрый человек! Представляю, как он был бы удивлен, узнав о моей кредитоспособности в данный момент.
Он вышел вслед за женщиной, медлительность которой улетучилась вместе остатками сна. Теперь это была собранная деловая тетка, возражать которой никому бы ни пришло в голову.
Я направился вглубь коридора, поглядывая на номера, написанные на дверях в помощью самодельного трафарета. На моем ключе висела бирка с цифрой «3». Но порядковые номера на дверях начитались с пятерки. Пройдя коридор до конца, и не обнаружив своего номера, я вернулся, и только тут заметил рядом со стойкой три ступеньки, ведущие вниз. Видимо, существовал еще и цокольный этаж, в котором и следовало искать мой номер. Я спустился по ступенькам и, действительно, прямо передо мной возникла дверь с цифрой «3». Других дверей здесь не было. У меня мелькнула мысль:
– А где же номера 1 и 2?
Я открыл дверь и перед моими глазами предстала крохотная комнатка, куда кроме узкого деревянного топчана умещалась лишь колченогая табуретка. Я понял почему Николай настаивал на предоставлении ему дополнительного номера. Двум людям здесь можно было разместиться только стоя. Впрочем, комната имела претензии на какой-то ремонт: на потолок были приклеены узорчатые полистирольные квадраты, стены были оклеены дешевыми полосатыми обоями, на полу был постелен ламинат с обтрепавшимися стыками. Под самым потолком виднелась узкая горизонтальная щель окна, сквозь которую лился холодный лунный свет. Топчан был застелен ворсистым синтетическим пледом, на котором была изображена знойная красотка, обнимающая лежащего леопарда.
