– Чутье у тебя, Борис, как у сеттера, – темное это дело, – полковник щелкнул застежками дорогого кожаного портфеля, протягивая компакт-диск. – Но формально зацепок нет. Подумаешь – указала женщина, что Зернов унес ребенка от роженицы. А он скажет – обозналась. Других показаний, кроме твоей исчезнувшей пассии, никто дать не может. Кстати, нашлась она? Весточку какую-нибудь подала?
– Глухо, Леонид Васильевич. Мы с Андреем сейчас и в бывшую поликлинику, и в нынешний частный кабинет к Зернову съездим. Обязательно что-то всплывет. А вы, не в службу, а в дружбу, найдите нам еще одного человечка.
– Сам уже догадался – Алену Игоревну непосредственно. Это может и поболе занять, чем пару часов: приезжая она, гражданство недавно оформила.
Но Комбат просил не об Алене. Его интересовала дочка спонсора, вернее, сам спонсор с семьей – господа Волошко.
Полковник не стал домысливать причины нового интереса Комбата – просто записал очередные координаты и обещал выйти на связь, как только появятся оперативные материалы.
Не почувствовать взгляд голодного самца было невозможно, не расценить его верно – просто глупо. Пока этот парень «без лица» – единственный, кто может ей помочь. Равно, впрочем, как и помешать. Алена медленно разминала кусочек шоколада о нёбо и внимательно прислушивалась к собственным ощущениям. С каждым глотком сока сил прибывало, голова становилась яснее. На самом деле просто заканчивалось действие анестетика.
– Я бы еще шоколадки съела, – мягко проворковала пленница, но Макс отказал.
Он успел сгрызть оставшуюся часть плитки, пока наблюдал за мучительным пробуждением Алены. И соком запил. Как-то не пришло ему в голову, что женщина станет «просить добавки». Не предупреждали его об этом. А жаль – хорошенькая она и не старая еще. Такой томный голосок, и взгляд доверчивый. На кровати, опять же, почти лежит… В юбке… Если по согласию – никто ничего не узнает. Нормальный мужской порыв, регулируемый пока что мозгами, подсказал, что нужно открыть шкафчики, полки, холодильник и найти угощение для дамы.
Алена шарила глазами по всем закуткам, которые обыскивал «замаскированный сторож» – так она мысленно обозначила своего тюремщика. Квартира не казалась жилой, скорее – сдаваемое внаем помещение. Бельевые полки были полупустыми, посуда – разномастной. Вот бар – интересно, стоит ли попробовать спиртное, если найдется? Но в баре хранились отнюдь не виски и джин, а стопка старых журналов. Это стало поводом продолжить разговор.
– Вот жмоты, да? Ни глотка для гостей! Сейчас бы рюмочку ликера! – она говорила вкрадчиво, тянула слова.
Макс про себя отметил обнадеживающий тон девицы – ни слишком взрослой, ни перезрелой она уже не казалась. Взять прямо сейчас силой? Можно схлопотать от шефа, если пленница пожалуется или, не дай бог, искусает или поцарапает. Да и не любил он этого – гнуть бабу к койке. Тем более такую – не соплячку, красивую, растерянную… Глазами хлопает, как кукла с базара, и дышит так возбуждающе. Юбка задралась – не поправляет, хотя могла бы. Рискнуть, что ли, подсесть… А целоваться как? Маску-то снимать нельзя!
– Знаете, я не убегу никуда – голова пока тяжелая. Не смотрите так – да, намекаю, что неплохо бы в гастроном наведаться. Отсюда далеко? Мы же на Голубева? – Алена блефовала, она даже приблизительно не представляла, где находится.
«Замаскированный» рванулся было к двери, но опомнился, остыл…
