Ранним вечером следующего дня на горизонте показалось гнездовье вампиров. Опустившись неподалеку от точки назначения, Дракон предложил мне переодеться и снять с него перину, которую я положила нам с демиурчиком под задницы, чтобы не отбить их о бронированную спину летуна. Я было согласилась с его предложением и уже стала искать местечко, куда все это добрище можно припрятать, как память услужливо подсунула мне картинку, в центре которой стоял Сосискин и грозил всеми мыслимыми и немыслимыми карами, если я провороню хотя бы пуговицу. Свои нервы были дороже, чем нервы тех, кто меня увидит в таком виде. Дракон верно понял мои душевные терзания, понимающе покачал головой, и мы снова взлетели, чтобы через несколько минут опуститься у жилища нужного мне товарища.
«Гламурненько», – прицокнуло удивление.
«Ампирненько», – не согласился с ним дух противоречия.
«Вампирненько», – поправили познания готического стиля, я застыла, разглядывая неприступные стены, статуи горгулий и химер на крышах башен, узкие стрельчатые окна-бойницы и прочие навороты архитектуры.
Тем временем драконы, кроме моего давнего друга, приняли человеческий облик. Владыка слегка уменьшил свой размер, чтобы можно было протиснуться в ворота, Крыс стянул с головы ушанку и начал нервно теребить ее в руках, а я, закурив, занесла ногу для удара по двери.
«Хабалка!! Чему тебя только родители и бабушка с дедушкой учили! – завизжали остатки хороших манер. Разве таким образом входят в дом к индивиду, с которым предстоит вести дела? Давай, ищи звонок или аккуратно стучи, а не ножищей своей барабань!»
Кто сказал, что у вампиров острые зрение и слух? Осиновый кол ему в бок! Пять минут я, как мышка, скреблась в окованные железом толстенные двери. Целых пять минут моя наглость была выпускницей института благородных девиц, пока, озверев, не велела Дракону долбануть хвостом по воротам. Наконец со скрипом открылось смотровое окошко и оттуда раздалось:
– О, еда сама к нам пришла.
Владыка отпихнул меня крылом, а потом пустил струю пламени прямо в нахально скалящуюся морду гемоглобинозависимого. Задвинув меня за спину, телохранители приняли вторую ипостась и поддержали своего командира огневой мощью. Вскоре с воротами было покончено, и мы с Крысом и охранниками, снова ставшими людьми, перепрыгивая через дымящиеся головешки, вошли на площадь перед замком, заполненную шипящими вампирами. За нами, значительно расширив проход своей тушей, шествовал исполинский алый дракон с короной из живого огня на голове.
Уговорив поджилки не трястись, а голос не дрожать, я подошла к стоящему на крыльце и яростно выдвигающему клыки вампиру и, нахально глядя ему в глаза, попросила:
– Будьте любезны, насколько вы симпатичны, доложите хозяину, что ему нанесли дружеский визит («Скорее вражеский удар по воротам!» – заржала моя гнусность.) Владыка драконов мира Лабуриталь Деневредика («Гы-гы, надеюсь, не очень напутала с названием!» – заржала память.) с советниками и Сестра драконов всех миров с воспитанником.
Вампир опасливо кивнул и предложил нам войти. Дракон первый раз на моих глазах превратился в высокого представительного дядечку, отчего я слегка замешкалась и чуть не грохнулась, наступив на полу тулупчика. Чертыхнувшись, взяла себя в руки и начала копаться в кошельке. Выудив из его недр серебряную монетку, сунула ее в карман камзола привратника и прошептала:
