– Но я вполне смогу научить своих питомцев убивать.
– Не спорю, но ты забываешь, что они не вампиры со сверхспособностями. Поэтому мне требуется или человек, или существо, максимально на него похожее, обладающее навыками убивать хоть зубочисткой. Тем более что у меня уже есть подходящая кандидатура на роль штатного киллера и ей срочно нужен учитель, а у тебя уже имеется свой студент. Давай договоримся, что ты попробуешь заставить детишек шевелить мозгами. Ну а если не захотят думать, можешь оторвать им всем головы или продать на опыты, дураков жалеть нечего, их еще кучу наплодят.
Вампир склонил голову и уважительно произнес:
– Я хотел бы видеть тебя своим врагом!
«Сработаемся», – потерло ручки чутье на нужных людей.
И я согласно кивнула: все, что только что изложил мне кровопивец, было отражением моего мировоззрения. Скажи мне, кто твои враги, и я скажу, кто ты. Иметь захудалых врагов – для приличного человека западло.
Ранним утром наш отряд высаживался в лесочке неподалеку от столицы. Выгнав какую-то нежить из берлоги, мы припрятали большую часть багажа, и каждый оставил себе по небольшой котомке с вещами. Драконы, включая Владыку, обратились в людей, и я стала клянчить у них приличную одежду для нас с Крысом. Шлепать до места назначения в цивильном по местным меркам наряде я не стала бы и под расстрелом. Да и демиурчик в камуфляжке на три размера больше совсем не сочетался с такой красавицей, как я. Скрепя сердца нам выдали военную форму, напоминающую ту, в которой мы рассекали в замке, и мы шустро кинулись по кустам ее примерять. Едва закончили переодеваться, как кровосос, сказав, что полетит вперед забронировать нам номера на постоялом дворе «Щедрый гном» недалеко от Торговой площади, смылся.
Через час мне стала понятна причина разделения с нами. Едва увидела стены города, у меня приключился нервный тик. Впереди растянулся хвост из желающих попасть в стольный град, подозрительно напоминающий колонну машин, намертво застрявших летом в пятничной пробке на выезде из Москвы. При этом очередь делилась на две. В одной томились простые смертные, а во второй скучковалась вереница из карет «сливок общества». Естественно, нам, как пешим, пришлось вставать в очередь к пролетариату.
В корзинах калик перехожих гоготала и кудахтала птица, а к груженым телегам была привязана домашняя скотина, от чего под ногами расстилался ковер из навоза, щедро разбавленный иными продуктами жизнедеятельности. В воздухе витал запах свинарника, а мои барабанные перепонки вибрировали от человеческого крика, мычания, рева и блеянья животных. Кучера с безумными глазами, восседающие на козлах карет, пытались кнутами расчистить себе дорогу, а сидящие внутри пассажиры поспешно занавешивали окна плотными шторами. И весь этот табор напополам с передвижным зоопарком еле двигался под довольно сильно припекающим солнышком.
Мало того что меня мутило от вони и я вся сопрела, так еще скотина, подозрительно смахивающая на козу, обслюнявила мои штаны, а какой-то ездок на здоровенной коняке, пролетая мимо и разбрызгивая смесь из грязи и дерьма, чуть не сбил с ног. Стоит ли говорить, в каком «радужном» настроении я пребывала…
Дракон подозрительно косился и ожидал, когда я устрою погром, но осторожность буквально на коленях умоляла меня проявить благоразумие и смириться с неизбежностью необходимости находиться в этой толпе. Я терпела, видит бог, как я терпела, но, к несчастью для окружающих, я не мать Тереза и христианское смирение не входит в число моих немногочисленных добродетелей.
