— Не буду тебя обнадёживать, — улыбнувшись, начал Павел Сергеевич и, скрестив руки на груди, нахмурился. — Отбором кандидатов будет заниматься мой зарубежный партнёр. Я, конечно, включу тебя в список рекомендуемых сотрудников, но… сама понимаешь. У него свои критерии.
— Спасибо! — выпалила радостно и, вытянувшись по струнке, торжественно пообещала: — Я только на три месяца, не больше. Обещаю.
— Не торопись давать обещания, — хмыкнул он. — Пусть сначала возьмут. Но! Я этот разговор запомню.
— Ну я пойду? — аккуратно съезжая с темы, мяукнула я и, дойдя до двери, обернулась. — А когда планируется поездка?
— Конец декабря или начало следующего года, — неопределённо отозвался босс.
— Угу, — буркнула я. — Значит, время есть. Хорошего вам дня.
— И тебе Лара.
Выйдя из кабинета, чуть не сбила с ног Лизу, которая явно подслушивала наш разговор. Но вместо того чтобы смутиться и начать оправдываться, она ухватила меня за локоть и, отведя в сторонку, приступила к допросу.
— Ну? — затараторила и, оглянувшись на кабинет Павла Сергеевича, заговорила тише: — Рассказывай. Согласился?
— Ты же слышала, — расплылась я в улыбке и, глянув на часы, нахмурилась. — Давай вечером обсудим.
— Ты хочешь, чтобы я лопнула от любопытства? — надув губы, проворчала девушка.
— Так я толком ничего и не знаю, — попыталась отмазаться и, склонившись, прошептала ей на ухо: — Новость объявят на планёрке, а я обещала молчать. Вечером расскажу.
— Ну ладно, — совсем по-детски протянула Лиза и, обернувшись на сигнал селектора, ойкнула. — Всё, мне тоже пора. До вечера.
Торопилась я не совсем по рабочим делам. Из-за кипиша на работе, чуть не забыла о записи к специалисту в центре планирования. Примчавшись в кабинет, заскочила предупредить Олю и, быстро одевшись, вызвала такси.
Благо, ехать было совсем недалеко, поэтому я не опоздала, но и не располагала временем, помандражировать перед таким судьбоносным для меня визитом. Девушка на стойке регистратуры сверила мои данные с записью в базе и, улыбнувшись, позвала проследовать за ней.
В кабинет, страшно волнуясь, я заходила уже на ослабевших от волнения ногах. Навстречу мне встала женщина лет тридцати пяти и, указав на кресло, предложила:
— Присаживайтесь, Лариса Алексеевна. Меня зовут Лидия Ивановна.
— Добрый день, — пролепетала я и, устроившись на самый краешек, помялась. — Я к вам… хм… ну, в общем, есть проблема.
— Я бы удивилась, если бы вы сказали, что проблем нет, — грустно улыбнулась она и, глянув в упор, добавила: — Но я люблю сложные случаи, а ещё больше люблю видеть результат своей работы. Рассказывайте.
— У меня был… — неуверенно начала я. Чувствуя, как подступают слёзы, торопливо полезла в сумку и, вытащив все документы по моей первой беременности, положила на стол, хрипло добавив: — Вот... Всё тут.
— Посмотрим, — нахмурившись, отозвалась доктор и, протянув мне пачку салфеток, погрузилась в изучение истории моей потери.
— Я подумала, пригодится, — всхлипнув, пояснила я и, кивнув на изучаемые ею бумаги, дополнила: — Я больше не была у врачей. Только сразу после… Ну, когда…
— Правильно сделали, очень даже пригодится, — подбодрила женщина и, кивнув на стоящий в кабинете кулер, намекнула: — Воды?
— Спасибо, — поблагодарила я и, налив воды, замерла, пристально изучая сменяющиеся на её лице эмоции.
Чем больше она читала результаты обследований, медицинских заключений и выписок, тем больше хмурилась и закусывала губу. Иногда делала пометки в компьютере или записывала названия препаратов в небольшом блокнотике. Длилось это минут пятнадцать, но постепенно я почти перестала дышать, впадая в неконтролируемую панику. Почему молчит? Что не так?
