— Прости…
Кажется, что мы целую вечность пялимся друг на друга.
— Теперь ты думаешь, что я такой же, как Ромка, — пытаюсь понять, насколько все плохо.
Марина качает головой, смутившись, как девчонка.
— Нет.
— И что ты обо мне думаешь?
— Вадим, тебе, наверное, пора…
Уперевшись руками в диван, она собирается встать.
— Марин… — перехватываю ее запястье и усаживаю обратно.
Все как-то машинально происходит.
— Уходи. Пожалуйста, — Марина отдергивает руку.
— А если не уйду? — с вызовом смотрю на нее.
— Что ты себе позволяешь?! — откинувшись на спинку дивана, она складывает руки на груди и пронзает меня строгим взглядом.
— Вот. Теперь ты включила училку, — замечаю я.
— А ты выключил воспитанного мальчика? — парирует девушка. — У тебя там где-то тумблер?
— Я тебе не мальчик, Марина.
— А ведешь себя именно так!
Я не знаю, как так вышло, но спустя мгновение мы уже целуемся. Нет. Мы не целуемся, а жадно сосемся, как два озабоченных подростка.
На вкус моя горячая соседка, как капучино. Ее губы еще хранят привкус кофе, и я упиваюсь ее ароматом и мягкостью.
Когда наши языки сталкиваются, Марина стонет. Еле слышно, но стонет.
И от этого тихого сексуального звука у меня крышу сносит. Мои пальцы сжимают ее мягкие волосы на затылке, пока я жадно исследую языком горячий рот девушки. Чувствую себя завоевателем, первооткрывателем.
Я – Васко да Гама.
Александр Македонский.
Иван Федорович Крузенштерн.
Оторвавшись от нее, втягиваю в себя воздух.
— Прости. Я не хотел. Вернее, хотел. Но не так. То есть, я вообще ничего такого не планировал, — облизываю губы, пускаясь в сбивчивые объяснения. А потом думаю: “ Да, блин, скажи ей, как есть”. И я говорю, глядя в глаза: — Марин, ты мне понравилась. Очень…
Мы снова целуемся.
Она теплая, податливая, и от нее исходит такой приятный женственный аромат, что у меня все мысли путаются. Похоже, я был в отключке или успел слетать в рай, когда мои пальцы разобрались с ее молнией на халате. Под ним она в одном белье – белом, красивом, кружевном. Мои руки уже прошлись по ее шикарной груди, животу, а сейчас ласкают гладкую, шелковистую кожу на бедрах.
— Скажи… чтобы… я… убирался, — шепчу между поцелуями, ожидая, что Марина остановит это безумие.
Insanity, мать его.
Не то, чтобы я хотел демонстрировать свои благие намерения, напротив, – я ужасно хочу ее трахнуть.
У меня уже километровый стояк под шортами. Но все же перед тем, как двинуться дальше, мне нужно получить словесное подтверждение, что я все правильно понимаю, что девушка не против.
Сердце бешено стучит, когда Марина ведет ладонью по моим грудным мышцам и тихо произносит:
— Нет, не скажу, — и тянется за новым поцелуем.
На моем внутреннем семафоре мгновенно загорается зеленый свет…
5. 5
Марина
— Хочу тебя. Пойдем в постель, Марин? — за последние полчаса это самое членораздельное, что Вадим произносит.
Я уже не в том положении, чтобы спорить и идти на попятную после того, как он вытащил мои груди из лифчика и облапал каждый сантиметр моего тела, а его пальцы побывали у меня между ног.
Но кое о чем спросить я его должна.
— У тебя… есть?
— Да.
Парень берет меня за руку и ведет за собой. На ходу укладываю груди обратно в лифчик и запахиваю одной рукой расстегнутый халатик. Радует, что мой участок, утопающий в зелени, находится в тупике на самой последней улице. А самый ближайший сосед – молодой человек, с которым я собираюсь заняться сексом.
