Я лезу в карман шортов, достаю пакетик и вручаю этому Казанове.
— Один, что ли? И все? — он крутит его в пальцах.
— Ты еще этот используй, — поражаюсь его самоуверенностью.
— Ну все. Как там говорят, — Роман вытаскивает жвачку и закидывает ее в рот, — но пасаран!
Завернув за угол домика, Шилов бодрым шагом направляется навстречу сексуальным приключениям. Либо жесткому облому.
Я топлю за второй вариант и осматриваю участок соседки.
У Марины все здесь по-кошерному: кирпичный домик с мансардой, баня-бочка, веранда с диваном и столом. Всюду прослеживается мужская рука. После бабулиных графских развалин это особенно ощущается.
Меня снова пронзает укол совести.
Ведь я мог приехать сюда раньше, помочь ей, сделать то, что делаю теперь, когда ее больше нет.
Марина тащит лейку в дальний угол участка. А я не могу спокойно сидеть, когда женщина работает.
— Давайте, может, я все-таки помогу? — предлагаю, когда Марина возвращается назад к баку.
Ее взгляд смягчается, и я обнаруживаю, что у Марины очень красивые глаза – серо-голубые и чистые, а кожа на лице нежная, и еле заметные веснушки, как у девчонки. Завитки светлых волос обрамляют лицо. И меня вдруг осеняет, что она еще совсем не тетя, а очень даже молодая женщина. Явно старше меня, но и на тетю не тянет.
Симпатичная.
— Ну помоги, — носком обуви указывает на вторую лейку.
Я набираю воду, заметив, как Марина поджимает губы, покосившись в сторону бани. Шилов прикрывает за собой дверь.
— Я его предупреждал, что это плохая идея, — почему-то начинаю оправдываться и чувствую себя дебилом.
Вот почему так?
Исполняет Шилов, а стыдно мне?
Все матушкино воспитание.
— Я в курсе, — Марина дает понять, что все-таки слышала наш разговор.
Я не знаю, что добавить.
Мой друг – потаскун и развратник. Не то, чтобы я сам был без греха, но кидать палку кому попало и где попало? Спасибо. Нет.
Я предпочитаю получать от секса удовольствие, а не гемор.
Секунду на лице Марины читается нечто, напоминающее заинтересованность, а потом мы слышим:
— Ты чё, больная? — из бани, как ошпаренный, выпрыгивает Шилов. — Зачем кипятком-то?!
Наблюдая, как Ромыч извивается, стаскивая с себя шорты, понимаю, что он реально ошпаренный. Буквально.
Сверкая аккуратными сиськами и гладкой киской, из бани выглядывает Даша.
— А на что ты надеялся, мальчик?! — смеется она. — Думал, пару раз мне улыбнешься, и я ноги перед тобой раздвину?
— Сука! Сука! — истошно ревет бедный Ромыч.
— Мамка-то тебе ругаться разрешает? — бесстрашно парирует блондинка.
За что я даже начинаю ее уважать. Ведь я думал, что Даша – типичная ТП, а она вон, какую многоходовочку замутила. Красава. И меня под монастырь не подвела.
Дверь бани захлопывается, и я невольно смотрю на Марину.
Она улыбается.
Блин. Как она улыбается…
4. 4
Вадим
Уже вечереет. На небе расплывается розовый акварельный закат. Комары, суки, зажрали.
Сегодня я проспал до обеда, потом пытался поработать на ноуте, но батареи хватило только на два часа. Свет, как назло, еще с ночи отрубили. Часа в три была такая сильная гроза, что я думал, старенький домик бабули развалится от раскатов грома. Стихия. Зато поливать сегодня не надо.
Я планировал поторчать тут еще пару дней. Дома мама ворчит, что я снова играю в видеоигрушки, как маленький. Только я в них не играю…
Но отсутствие электричества подпортило мне все планы. Если в ближайшие пару часов свет не дадут, домой придется ехать. Что тут ловить?
