С трудом разлепив веки, взглянула на циферблат будильника. В густоте темноты виднелись четыре горящие цифры: 03:00.
– Алло? Я вас слушаю! – раздражено повторила я.
– Алана…
– О, Господи! – я вытянулась в струнку, а сон как рукой сняло, – Откуда у тебя мой номер? Как ты нашел меня?
По коже поползли мурашки.
– Нужно поговорить. Это срочно! От этого зависит твоя жизнь!
– Ну все! С меня достаточно! Больше никаких разговоров! – прорычала я, бросила трубку и вжалась в диван.
Уснуть мне так и не удалось. Сидя на диване и глядя в темноту, не могла сосредоточиться на конкретной мысли и, честно говоря, ждала повторного звонка. Обдумывала, что буду делать, если он позвонит снова. Но он не звонил. Тревожить Эдмона мне не хотелось, ведь я с трудом уверила его, что все хорошо и ничего кроме переутомления меня не тревожит. Но страх сковывал.
Потянулась к ночнику, собираясь пойти на кухню за свежей кружкой чая. Но вместо привычного выключателя рука прикоснулась к чему-то теплому. Я не удержала крик.
Ночник сам собой зажегся, а передо мной возник незнакомый мужчина лет тридцати. Сомнений не было, что этот человек и есть Эмиль – узнала этот скрипучий хриплый голос, полный мужества:
– Постой, Алана! Выслушай меня и я уйду!
– Пошел вон! Я вызову полицию! Убирайся! – наспех заматываясь в плед, я быстрым шагом направилась на кухню, постоянно испуганно оборачиваясь.
Нервная дрожь сводила в безжалостных объятиях все мое тело и в тот момент я отчаянно молилась, чтоб мне все на самом деле снилось: три часа ночи, этот глупый кошмарный сон, чуть не сбившая меня машина, зеленые глаза водителя.
«Господи! Пусть на утро все окажется неважным и пустым. Я снова встану и улыбнусь новому дню!» – мысленно причитала я.
Но в мои уши настойчиво вливался чертов голос:
– Ты умрешь через полгода! Я могу тебе помочь избежать этого!
Я включила свет на кухне и уставилась на своего гостя, периодически сотрясаясь от дрожи.
– Ты ненормальный! Что ты вообще хочешь от меня? Сначала звонки на работе, теперь ты добрался до меня в моей же квартире. Как ты здесь оказался? И как хочешь помочь мне спасись от тобой же выдуманной смерти? Хотя нет, я ничего не хочу слышать! Убирайся! И если еще хотя бы раз я услышу о тебе, Эмиль Маркони, то подам на тебя в суд!
– Это бесполезно. Я не человек – меня нет!
– Что значит… – опешила я.
– Позволь мне все объяснить. Я понимаю, что тебе страшно!
– Я не в состоянии тебя выслушать и, честно говоря, не имею никакого желания! – перебила его я и сложила руки на груди, пытаясь таким образом унять надоедливую дрожь и спрятать охвативший ужас в глубине своего сердца.
Он совершенно точно разгадал мое состояние, понял, что меня душит страх и не стал давить:
– Я позвоню тебе завтра. Очень прошу, не затягивай! У нас совершенно нет времени.
– У меня времени предостаточно! Хватит! Уходи! Оставь меня! – отвернувшись к окну, выходящему на ночной город, твердо выговорила я.
– Помни, я могу тебе помочь!
После его ухода я закуталась в плед поуютнее, в бессилии опустилась на стул, положила голову на руки и закрыла глаза.
***
Утром проснулась в полном непонимании и задалась вопросом: «Что я делаю на кухне, ведь все это было лишь правдоподобным сном? Или нет?»
Эмиля нигде не было, но в воздухе витали напряжение и страх. Мой страх.
…Утро рядовой пчелки-трудяги началось по расписанию. Захлопнув входную дверь, отправилась к машине, прекрасно зная, что как только войду в свой кабинет, начнется бурный рабочий день – такой же бурный, как все предыдущие и последующие.
