– Ну как, любимый? – Виолетта наконец осмелилась чуть повернуть голову.
– Чудесно! Невыразимо! – встрепенулся от полузабытья Сергей. – Право, я не ожидал… не ожидал такого результата…
– Ну, что ты! Ты у меня такой талантливый! – расцвела в улыбке жена. – Мне не терпится посмотреть!
Она, было, подалась всем телом в сторону большого овального настенного зеркала, но Сергей остановил ее:
– Нет, нет! Не двигайся! Вдруг что-нибудь испортится! Подожди немного!
Сергей внес из соседней комнаты заранее подготовленный трёхногий штатив, на котором чернел массивный фотоаппарат.
– Сейчас, сейчас… мы эту красоту… увековечим! – Сергей направил на жену большой синий глаз объектива.
Освещенная мягким светом трех маленьких софитов, Виолетта стояла неподвижно, как музейная скульптура. В полуобороте головы была заметна ее самодовольная улыбка.
Наконец, послышались характерные звуки срабатывания затвора фотографической камеры: раз, второй, потом еще и еще. Пятиалтынный на всякий случай сменил несколько ракурсов. Виолетта покорно ждала окончания съемки.
– И как этот жанр называется? – полюбопытствовала жена.
– Ну, вообще-то, это называют боди-пейтингом, что по-английски значит «рисунок на теле». Но ты же, милая, знаешь, что я не люблю всей этой иностранщины. По-русски это будет назваться проще и понятней – телопись.
– Как здорово! Телопись! Ты сам придумал?
– Сам, сам…
– Какой ты у меня замечательный, Сергунчик!
Она уже вся горела страстью и не могла стоять спокойно. Впрочем, Сергей сделал уже достаточно снимков.
– Ну, иди же ко мне, моя расписная матрёшечка…
Жена, как дикая кошка, уже летела в объятия своему мужу.
После душа Виолетта и Сергей – она обернутая розовым махровым полотенцем, он с голым торсом, в полосатых трусах – сидели у компьютера и рассматривала сделанные снимки.
– Вот этот убери … И этот, пожалуйста…
– А этот великолепный, правда? – говорил, не отрываясь от монитора, Сергей. – Какая же ты у меня… Настоящая Афродита!
– Спасибо, милый! – Виолетта чмокнула мужа в плечо. – Это ты у меня необыкновенный, одаренный. Такую замечательную телопись сделал! Жаль эта красота недолго просуществовала на свете… Даже плакать охота. И никто не увидит, и не оценит… А может, в интернете разместим? – Её глаза азартно загорелись.
– Скажешь тоже, – серьезно сказал Сергей. – Интернет что большая помойка. Валят туда что ни попадя. Да и где разместить? И приличного места не найдешь… Мда… А ведь это идея! – неожиданно воскликнул Пятиалтынный. – Ведь в нашем Союзе художников есть свой журнал! «Замухрайский вернисаж»! Ура! Моя телопись, кажется, спасена!
– Наша! – поправила жена.
– Наша! Наша!
И они снова потонули в пылких объятиях друг друга.
«Замухрайский вернисаж» выходил раз в полгода. Редактор издания и давний друг Сергея Пятиалтынного еще со школьной скамьи Боря Белибердин с удовольствием взял репродукцию телописи в очередной номер, который уже был почти свёрстан.
– Ну, неплохо, неплохо! – прицокивал языком Боря, разглядывая принесенные Сергеем фотоснимки. – А какие формы! Вах, вах! И кто она?
– Супруга. Виолетта. – Сергей, немного смущаясь, опустил лысеющую голову.
– Уже Виолетта?! – Боря поднял в удивлении густые брови. – Мне кажется в последний раз…
– Да, была Анна… Но с ней мы давно расстались. Кстати, полными друзьями.
– Ну и прекрасно, что друзьями! – Масляные глазки Бори ни на секунду не отрывались от телописи. – Представляю, когда журнал выйдет из печати… Твое имя будет у всех на слуху. Давненько мы не печатали ничего подобного. А тут надо же! Да еще жена! А, кстати, подписи сделать никакой не нужно? Для ясности?
