Злость на идиотов, рискнувших прогневить всесильного бога, помогла ей собраться. Мысль о предстоящей мести заглушила даже боль в связанных руках и затекших от неудобного сидения ягодицах. Теперь надо только дождаться, когда ей развяжут руки, и она сможет сказать нужные слова. Больше чем на своих обидчиков, Инсаэль сейчас злилась на себя – почему она не поняла сразу, что это не королевская служба, ведь теперь это было так очевидно. Там, в городе, когда была еще свободна, она легко бы справилась с этими людьми. Тем более, что ни тогда, ни сейчас она не чувствовала искры ни в одном из гирканийцев. Магическое прикрытие у них не отсутствовало.
Однако все оказалось не так просто. Похоже, что кочевники или сами понимали, что их ждет, если жрице Сэта развязать руки и освободить рот, или заказчик выдал им строгие инструкции. Во всяком случае, в течении дня, повязку с лица ей снимали только три раза, чтобы дать попить, при этом сразу предупреждали, чтобы она молчала. Все время, пока она захлебывалась водой из деревянной фляги, хмурый злой воин, приставленный к ней, предусмотрительно держал у шеи Инсаэль кривой гирканийский нож. Все это еще больше укрепило её в том, что её захватили целенаправленно, для каких-то своих целей. И скорее всего, из-за принадлежности Инсаэль к древней религии Стигии.
Жрица ждала вечера, но, однако, и на время ночевки, её не развязали и не сняли повязку со рта. Лишь на время ослабили веревку на руках, чтобы пошла кровь, а потом под бдительным присмотром накормили жестким вонючим вяленым мясом. Еда для Инсаэль оказалась слишком грубой, но она заставила себя проглотить все – силы ей еще понадобятся. Она прекрасно знала, что, в конце концов, кочевники все равно допустят ошибку, и она сможет освободиться. И тогда гирканийцам не помогут ни их оружие, ни их сила. Ну а терпения жрицам Сэта не занимать, Змей может ждать в засаде месяцами…
Но великий Змей не позволил своей послушнице мучиться долго – на следующее утро, совершенно неожиданно, пришла помощь. Еще ночью она увидела сон, который переворачивал всю её судьбу – во сне к ней явился сам Сэт. Прекрасный и ужасный, как само Солнце, змей долго вглядывался в нее своими немигающими желтыми глазами. Потом прошипел приказ на могучем древнем языке людей-змей. Инсаэль покорно склонила голову и прошипела в ответ – теперь у нее появилась новая цель. Старая жизнь и Храм остались позади, и жрица перестала даже вспоминать об Шадизаре. Она знала, что святилище не останется без присмотра, и жертвы будут падать на жертвенный камень в положенное время. В Храме хватало послушниц, которые могли шагнуть на следующую ступень – стать старшей жрицей.
Поэтому, когда утром, раздался боевой клич, больше похожий на рев дикого зверя, Инсаэль не удивилась и не испугалась. Сет не зря дал ей новое задание, он знал, что она скоро станет свободной.
Освободители, за считаные минуты прикончившие ряженых кочевников, оказались странной парой. Один, здоровый воин-северянин, походил на демона войны. Даже закаленные кочевники, против него казались малыми детьми, случайно схватившими оружие. Варвар крошил гирканийцев, как кукол, не обращая внимания на заливавшую его кровь.
Второй же человек был лишь жалким придатком северного воина. Он выбрался из кустов уже после того, как великан врубился в толпу степняков. И хотя напарник выглядел, как городской оборванец, что вечно трутся возле заведений, где подают хмельное пойло, он тоже с ходу ввязался в драку. И даже смог убить одного из гирканийцев. Но он был настолько маловыразителен на фоне могучего варвара, что жрица, почти не обратила на него внимания. Главным в паре явно был северянин.
