– Я говорил с дагозанцем, прошлой ночью он видел огромный конный отряд, – рассказывал разведчик. – Тот сидел ночью в засаде около того места, где вождь Конан наткнулся на нашу засаду. Дагозанец слышал, что говорили всадники. Был среди них и Чундер Шан. Они нашли убитого коня, и один из воинов узнал в нем коня Конана. Они нашли также труп вазульского воина. Пришли к выводу, что вазулы убили Конана и похитили девушку, поэтому отряд решил прекратить погоню в Афгулистан. Но они не знали, из какой деревни мертвый воин, а мы не оставили следов, которыми могли бы воспользоваться кшатрии. Потом они поехали к ближней деревне вазулов, к Югре, сожгли ее и убили много людей. Но воины Коюра в темноте напали на них, нанесли им большой урон и ранили губернатора. Оставшиеся кшатрии улизнули под покровом ночи в долину Забар, но еще до восхода солнца вернулись с подкреплением, и с утра в горах идут стычки. Говорят, вендийцы собирают большую армию, хотят очистить горы вокруг Забара. Воины всех племен острят ножи и устраивают засады на каждом перевале до самой долины Гурашах. Кроме того, Керим Шах повернул в горы.
Вокруг раздались тихие восклицания, и Жазмина плотнее приникла к бойнице, услышав имя человека, давно возбуждавшего ее подозрения.
– Куда он направился? – спросил Яр Афзал.
– Дагозанец не знал. С ним триста иракзаев из равнинных деревень. Они где-то в горах.
– Иракзаи – шакалы, собирающие остатки из львиной пасти, – заворчал Яр Афзал. – Бросаются на деньги, которые Керим Шах горстями разбрасывает среди приграничных племен, покупая людей, как коней. Не люблю его, хотя он наш родственник из Иранистана.
– Нет, – сказал Конан. – Я знаю его давно. Он гирканец, шпион Ездигерда. Если я его поймаю, повешу на тамариске.
– А кшатрии?! – выкрикнул один из сидящих в полукруге воинов. – Мы должны сидеть по дворам и ждать, пока нас отсюда выкурят? В конце концов они узнают, в какой деревне держат девушку. Забарцы нас не любят, они помогут кшатриям.
– Пусть только появятся, – буркнул Яр Афзал. – Мы удержим ущелье против конницы.
Один из мужчин вскочил на ноги и погрозил Конану кулаком.
– Мы должны рисковать, а все плоды пожнет он! – заорал человек. – Мы за него должны сражаться?
Конан встал над ним, слегка наклонившись, посмотрел прямо в заросшее лицо. Кинжал он не вытаскивал, но левую руку держал на ножнах, со значением обнажив рукоятку.
– Я никого не прошу сражаться за меня, – ответил спокойно. – Вытащи оружие, если ты отважен, паршивый пес!
Вазул отпрыгнул, фыркнув, как кот.
– Попробуй дотронуться до меня, и эти пятьдесят человек разорвут тебя на части! – закричал он.
– Что?! – зарычал Яр Афзал, багровея от гнева. – Разве ты вождь Курума? Выходит, вазулы подчиняются приказаниям какого-то несчастного ублюдка, а не Яр Афзала?
Воин съежился, а непобедимый вождь подскочил к нему, схватил за горло и начал душить, пока лицо жертвы не стало сине-фиолетовым. Потом в ярости швырнул его оземь и встал над ним с саблей в руке.
– У кого еще есть сомнения? – зарычал он и обвел всех воинственным взором, а его соплеменники угрюмо уставились в землю.
Яр Афзал презрительно крякнул и втолкнул оружие в ножны жестом, полным презрения. Потом со злостью пнул лежащего на земле подстрекателя, исторгнув из него вопль боли.
– Обойдешь посты на скалах и узнаешь, не заметили ли они чего, – приказал он.
Мужчина удалился, дергаясь от страха и скрежеща зубами от злости.
