В отечественной же надзорной инстанции средства судебной защиты предпринимателей зависели от дискреционных полномочий, поскольку в соответствии с АПК РФ 1995 г. (ст. 180) вступившие в законную силу решения и постановления арбитражных судов могли быть пересмотрены в порядке надзора по протестам должностных лиц (Председатель Высшего Арбитражного Суда РФ и его заместители, Генеральный прокурор и его заместители). Причем протест мог быть принесен не только в связи с заявлением об этом лица, участвующего в деле, но и по инициативе указанных должностных лиц [25].
Таким образом, обращение с заявлением о принесении протеста было не что иное, как особое, исключительное, чрезвычайное средство судебной защиты, использование которого зависело от дискреционных полномочий названных в ст. 181 АПК РФ должностных лиц и потому по смыслу ст. 35 Конвенции не являлось действенным средством судебной защиты. Это давало основания Европейскому суду рассматривать кассационную инстанцию в качестве суда, которым исчерпывались национальные средства судебной защиты. К такому пониманию были предпосылки в АПК РФ 1995 г.: в ст. 177 закреплялось, что постановление кассационной инстанции вступает в законную силу с момента его принятия и обжалованию не подлежит [26].
По нашему мнению, отказываться от понимания надзорной инстанции как судебной было бы слишком опрометчиво. Она должна быть сохранена и в силу ст. 127 Конституции РФ, назвавшей Высший Арбитражный Суд РФ в качестве высшего судебного органа по разрешению экономических споров и наделившей его правом осуществления в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебного надзора за деятельностью арбитражных судов.
В АПК РФ 2002 г. несколько усилены гарантии независимости судей различных судебных инстанций, что проявляется прежде всего в самостоятельной, беспристрастной оценке всех обстоятельств дела судом апелляционной инстанции, в повторном рассмотрении дела в полном объеме, в возможности вынесения нового решения [27].
Появление в законодательстве такого правового термина, как «территориальный арбитражный суд», свидетельствует о дальнейшем развитии и совершенствовании системы арбитражных судов в целом и судов ее основного звена в частности. Обозначенный в ст. 34 Закона «Об арбитражных судах», территориальный суд можно признать новацией законодательства об арбитражных судах, требующий изучения и анализа с точки зрения его места и роли в системе арбитражных судов, характера и объема полномочий, структуры суда и других вопросов [28].
В литературе отмечено, что Конституция Российской Федерации многое заимствовала из зарубежного конституционного опыта в сфере трансформации положений основных международных документов в содержании тех отраслей национального законодательства, которые более всего связаны с регулированием правового положения личности. Это свидетельствует о тенденции к постепенному сближению общепризнанных принципов международного права и норм национального законодательства, что проявляется во взаимной рецепции правовых предписаний, имплементации соответствующих норм и принципов на базе международных стандартов в процессе проведения судебной реформы [29].
Создание современной модели организации и функционирования судебной власти – относительно новая задача, поставленная на повестку дня судебной реформой и развитием социально-правовых исследований в эпоху формирования рыночной экономики. И хотя осталось еще много нерешенных и неясных вопросов, касающихся, в частности, организации судебной системы, однако четко проявилось понимание того, что без обеспечения независимости судебной власти достичь правосудия нового типа невозможно. Видимо, в ряду всех целей судебной реформы создание условий, обеспечивающих судам новое качество, является делом первостепенной важности.
