Кончина СССР. Что это было? - страница 44

Можно припомнить огромное количество всяких странностей, которые происходили в ходе реализации строгой властной воли… Я уже молчу о том, что в течение 73 часов (и это меня, кстати, поразило больше всего) в Советской державе, ядерной державе, не контролировались или не очень внятно контролировались стратегические ядерные силы.

Ядерный чемоданчик есть не только у президента. Он есть у министра обороны, у начальника Генштаба.

Это понятно, что не только у президента. Но если верить материалам расследования по делу ГКЧП, которое велось прокуратурой РСФСР под руководством тогдашнего генерального прокурора России Валентина Степанкова (он, кстати, недавно опубликовал эти материалы), то вырисовывается вот какая картина. 18 августа, в 16:30, когда были отключены все системы связи в резиденции в Форосе, без связи осталась и дежурная смена офицеров, отвечавших при президенте за контроль систем ядерной безопасности. О них вспомнили в 08:00 утра следующего дня. В 19:30 19 августа дежурная группа только вылетела в Москву уже с неработающим комплексом контроля, и все оставшиеся дни и часы формальный контроль за стратегическими силами СССР находился в руках начальника Генерального штаба Вооруженных сил генерала Моисеева. Это говорит о том, что в течение 73 часов политическое руководство страны, которое в тот момент в полном составе было занято гораздо более важными делами, свои ядерные силы не контролировало.

Так вот к чему я рассказываю все эти байки, хотя это совсем не байки, а совершеннейшая быль? Маховик не сработал. Команды из Москвы, которые начали поступать в 6:00 утра, а то и раньше, 19 августа, не были исполнены, причем не были исполнены практически повсеместно. Как вы это объясняете?

Нет-нет. Во-первых, никаких команд не было. В том-то и проблема, что команд не было.

Они не отдавались, не транслировались?

В том числе и в штаб Прибалтийского военного округа. Я говорил, что в Латвии победил ГКЧП, победил рижский ОМОН, 200 человек. Победил командир рижского ОМОНа майор Млынник. Вот я вспоминаю рассказы очевидцев. Он приезжает на командный пункт Прибалтийского военного округа, в подвале там сидят генералы, карты разложены. Обсуждают, обсуждают. Он сидит, ждет команды. Команды нет, решение не принимается. Он поворачивается и уходит. Ему говорят: «Ты куда?» Он говорит: «Поехал брать радио».

Подъезжает на БТР к республиканскому радио на Домской площади в Риге, один БТР и с ним человек пять. Стоит охрана. Он говорит: «Так, по распоряжению ГКЧП освободить помещение». Работники республиканского радио и телевидения дисциплинированно выходят, никто не бросается на БТР, не сжигает себя, они покидают помещения, потому что стоит БТР, стоит власть и приказывает им покинуть помещение. Так вот и действовали. Ни одной команды, директивы сверху рижский ОМОН так и не получил… В том-то и дело.

Вспомните ситуацию с «Альфой». Уже сейчас известно, что они в Чкаловском встречали Ельцина. Им была поставлена задача: по команде арестовать. Я разговаривал с Зайцевым[39], он говорит: «Мы в Чкаловском встречаем Ельцина. Там его, как всегда, выносят из самолета, грузят в машину. Мы докладываем на Лубянку: так и так. «Ждите команды». Мы едем за ними. Приехали на дачу. «Ждите команды». Ну мы взяли дом. «Ждите команды». Взять Ельцина тепленьким, отвезти его, я не знаю, в самый лучший санаторий – нет проблем. «Ждите команды». Утром Ельцин выходит, садится в машину. «Ждите команды». Вот мы за ним так и ехали до Белого дома».