Все стены, перила и ажурные колонны, начинающиеся от перил до следующего этажа, светились ровным теплым светом. В сочетании с полумраком это создавало ауру романтики и волшебства.
Я даже вспомнила Земной новый год с его гирляндами и ночной иллюминацией.
Волшебно, грандиозно, сказочно…
Из восторженного созерцания меня выдернуло сердитое шипение.
Я повернула голову к его источнику, чтобы увидеть презанятнейшую картину.
У малого портала стоял… Хотя, можно ли к шассу употребить это слово? Ног-то у него нет… Хм… Ладно, пусть будет «стоял».
Так вот, у портала стоял шасс, и никак не мог выговорить номер этажа.
– Птдес-с-сят чш-ш-шетвертый! – в десятый раз попытался он произнести на языке азари.
– Пожалуйста, назовите или представьте пункт назначения, – в очередной раз ответил бесстрастный голос из белой дымки портала.
Хвост шасса выбил раздраженную дробь, и он вновь выдал шипяще-свястящую фразу на языке змеелюдов, не иначе непечатного содержания, уж больно интонации были знакомые. Позади него стоял монструозных размеров сундук на колесиках.
Все ясно, тоже преподаватель, и тоже первый день, поэтому представить пункт назначения не может.
А таким багажом и по лестнице – это не реально, будь ты хоть трижды супермен.
Ну, что, пора обзаводиться новыми знакомствами!
Я вспомнила все, что читала об этой закрытой расе. Нарыть удалось не густо, но кое-что я знала. В грязь лицом не ударю.
После работы с представителями самых разных рас в первом мире, я знала, как порой из таких вот мелочей складывается большое и удачное знакомство. И как пренебрежение обычаями и устоями малых рас может больно ударить по тебе в будущем.
В этом мире рас было всего пять. По сравнению с первым миром это была просто ерунда. И, конечно же, я первым дело по возможности нашла все и обо всех.
Подойдя к нему, изобразила церемониальный поклон и сказала:
– Длинных лет, шер. Позвольте помочь. Я тоже направляюсь на пятьдесят четвертый этаж.
Улыбнулась, не показывая зубов, и посмотрела в его желтые круглые глаза.
Некоторое время змеелюд внимательно меня разглядывал, и я его, в свою очередь, тоже.
Сероватая кожа на шее переходила в чешую, скрывающуюся под горловиной черного балахона. Лысый череп, плоское скуластое лицо, безгубый рот и острый подбородок.
Не красавец. Но и я, наверное, со своей шерстью на голове и длинным носом, кажусь ему уродливой. Так что мы квиты.
Новый знакомец повторил поклон и представился:
– Ш-ш-шер Ш-ш-шеграсс-с-с, рад зс-с-снакомс-с-ству.
В портал мы вошли вместе.
– Ш-ш-што преподаеш-ш-шь? – спросил он, когда мы вышли на площадке верхнего этажа.
Вниз с нее уходили две лестницы, а прямо перед нами вправо и влево уходили полукругом два коридора.
Не было особой разницы, куда поворачивать и в какую сторону идти, в плане все коридоры древа были похожи на бублик. Ну, или, если говорить правильно, имели форму тора. Такая форма не удивительна, все же находимся мы внутри древа, да и у азари была необъяснимая страсть к плавным и скругленным формам в оформлении интерьеров.
– Всеобщий язык, – коротко ответила я.
Мы повернули вправо, и пошли вперед, точнее пошла я, а шасс пополз.
С любопытством я посматривала по сторонам. Никакого намека на двери, только таблички с именами на стенах. Интересненько…
– А что ты будешь преподавать? – спросила я (на «вы» тут было принято обращаться только к божеству).
– Физс-с-сичес-с-скую подготоф-ф-фку и ф-ф-фехтоф-ф-фание, – ответили мне.
