Конец мира – это только начало: Экономика после краха глобализации - страница 11

В новую индустриальную эпоху главным фактором прогресса были уже не мускулы, вода и ветер, и даже не энергия как таковая, а капитал. Все в ту эпоху – железные и шоссейные дороги, сборочные линии, небоскребы или военные корабли – было – как бы это сказать? – новехоньким, с иголочки. Все пришедшее на смену инфраструктуре прошлых тысячелетий было более легким, более прочным, более быстрым, более высококачественным. И все это нужно было создавать с нуля. Для этого нужны были деньги. Много денег. Потребность в промышленной инфраструктуре обусловила новые методы привлечения финансовых ресурсов. Так возникли капитализм, коммунизм и фашизм.

Простая экономика, основанная на перемещении товаров оттуда, где высокое предложение, туда, где высокий спрос, стала гораздо более сложной. Промышленные районы, где производились большие объемы новых уникальных продуктов, соседствовали с другими промышленными районами, где производились примерно такие же объемы других новых и столь же уникальных продуктов. Дальнейшая экспансия зависела лишь от двух факторов – наличия финансовых ресурсов для обеспечения промышленного роста и возможности доставлять товары туда, где их готовы покупать.

Логика географии успеха изменилась. На протяжении всей истории с момента перехода от эпохи охотников и собирателей к эпохе водяного колеса расположение на реке всегда считалось плюсом. В этом плане ситуация не изменилась. Но теперь этого было недостаточно, а всего необходимого для успеха не было ни у кого. Разветвленные судоходные речные сети способствовали развитию внутренней торговли и накоплению значительных объемов капитала, но последнего было недостаточно для того, чтобы одновременно и финансировать развитие территории, и покупать плоды этого развития. Торговля играла все более серьезную роль, будучи как источником торгового капитала, так и генератором потребительского спроса, или, попросту говоря, покупателей. В плане капитала самого большого успеха добилась Германия. Благодаря тому что территории вокруг Рейна, Эльбы, Одера и Дуная были чрезвычайно эффективны с этой точки зрения, Германская империя стала самым могущественным игроком той эпохи. Но морем заправляла Британия, а значит, именно она контролировала доступ к торговым путям и покупателям, которые нужны были Германии для мирового господства.

Регионы, географическое положение которых считалось наиболее выгодным в эпоху мореплавания, сохранили свои преимущества и в индустриальную эпоху. По мере развития промышленности морские державы с доминионами в самых отдаленных уголках мира становились все более обширными, могущественными и опасными. Благодаря океанскому судоходству влияние этих держав простиралось фактически по всему миру, а развитие производства вооружений, и в частности изобретение автоматического оружия, летательных аппаратов и горчичного газа, сделало это влияние очень опасным. К тому же мощный флот в сочетании с развитой промышленностью позволял морским державам нападать друг на друга, добираясь до границ противника в любой точке земного шара за какие-то дни или даже часы, а не за месяцы или недели, как ранее.

Промышленная революция привела к тому, что всего через два поколения после первых настоящих промышленных войн (Крымской войны 1853–1856 гг., Гражданской войны в США 1861–1865 гг. и Австро-прусско-итальянской войны 1866 г.) дело дошло до самой кровавой бойни в истории – двух мировых войн, унесших жизни около 100 млн человек. Одна из причин того, что эти войны привели к такому количеству жертв, – тот факт, что технологии промышленной революции не только позволяли производить более мощные вооружения, но и многократно усиливали зависимость культурной жизни, технологического развития, устойчивости экономики и отношения общества к войне от искусственной инфраструктуры. Противники наносили удары по объектам гражданской инфраструктуры, потому что именно она обеспечивала возможность ведения войны. Но она же поддерживала и систему образования, и занятость, и здравоохранение, и продовольственную безопасность.