Конец мира – это только начало: Экономика после краха глобализации - страница 8

Но затем история ускорилась. Десятки тысяч первых инженеров изо дня в день корпели над чертежами ветряных мельниц, трудясь во благо тысяч поселений. Их изыскания, естественно, оказали влияние и на многие другие связанные с ветром технологии.

Одна из древнейших ветряных технологий – простейший четырехугольный парус. Да, он, конечно, способен придать судну некоторый импульс, но позволяет плыть только по ветру, что довольно неудобно, если вы, например, не хотите плыть туда, куда несет вас ветер, или если там, куда он вас несет, допустим, высокие волны. Парус большей площади мало что меняет (на самом деле, если вы приделаете к судну слишком большой кусок ткани, то наверняка перевернетесь).

Тем не менее эксперименты с ветряными мельницами привели к постепенному формированию некоторых представлений об аэродинамике. На смену одномачтовым судам пришли многомачтовые, с умопомрачительным набором парусов разной формы, предназначенных для плавания в различных водах и при различном ветре. Более высокая скорость, маневренность и остойчивость судов запустили процесс инноваций во всех сферах – от инструментов и методов судостроения (долой деревянные клепки, давайте металлические гвозди) до техник навигации (хватит прокладывать курс по солнцу, для этого есть компас) и совершенствования вооружений (к черту лук и стрелы, ставим на судно орудийные порты и пушки).

За «каких-то» восемь столетий судоходство полностью преобразилось. Теперь на судно можно было грузить не несколько сотен фунтов, а несколько сотен тонн, и это не считая вооружений и багажа экипажа. Пересечение Средиземного моря в направлении с севера на юг, когда-то считавшееся чрезвычайно опасным, практически самоубийственным, теперь стало лишь этапом многомесячных трансокеанских и даже кругосветных плаваний.

Это повлекло за собой шквал последствий.

Государства, имевшие доступ к новым технологиям, обрели колоссальное конкурентное преимущество. Они получали огромные доходы, которые, в свою очередь, шли на строительство защитных сооружений, развитие системы образования и увеличение численности бюрократического аппарата и личного состава вооруженных сил. Города-государства на севере Италии стали полноценными независимыми региональными державами наравне с империями той эпохи.

А прогресс продолжал нестись вперед на всех парусах.

До появления океанского судоходства огромные расстояния казались настолько непреодолимыми, что мировой торговли практически не существовало. Дороги строились только на территории поселений, и не было такого разнообразия товаров, которое позволило бы развивать торговлю (те немногие, кому посчастливилось проживать на территориях с судоходными реками, становились, соответственно, самыми богатыми). Торговый ассортимент был ограничен в основном экзотическими товарами: специями, золотом, фарфором. Эти товары занимали в трюме мало места, что позволяло брать на борт достаточные запасы воды и продовольствия.

Товары стоили дорого, и торговля была делом трудным и опасным. Чтобы явиться в чужой город с груженной товарами повозкой и пытаться купить еду, нужно было быть таким же идиотом, как те граждане, которые сегодня в аэропорту вешают на свои чемоданы серебряные багажные бирки[9]. Из-за нехватки продовольствия ни один торговец не мог проделать весь путь в одиночку. В торговле участвовала целая сеть из сотен посредников, растянувшаяся по маршруту, как нитка жемчуга, и каждый стремился продать товар дороже, чем купил, повышая цену. Наценки на товары, перевозимые по трансконтинентальным маршрутам типа Шелкового пути, достигали 10 000 %. Соответственно, товары должны были быть легкими, малогабаритными и иметь длительные сроки хранения.