Консалтер - страница 5

Видимо, он все прочитал на моем лице, потому что так же, как я десять минут назад, вскинул руки ладонями вверх и умоляюще зашептал: – Начальник поезда Родненький, – он поднял бейджик, – это фамилия, извините, это не обращение – это моя первая смена в этой должности! Не губите, умоляю, вас! Я клянусь, что ваше купе единственное свободное во всем поезде. А в вагоне этой, ммм, дамы с детьми действительно полное фиаско. Мне так не нужен скандал! Пожалуйста, всего одну ночь! Ведь не до Владивостока же едем! Зачем вам одному целых четыре полки?

Мне показалось, он сейчас разрыдается. Родненький. Ну вот что же такое, товарищи? От агрессивной маман, значит, скандал не нужен, а от меня, значит, можно отмолиться? Но я уже понимал, что ничего раздувать я не стану. Даже телефон доставать не буду, делая вид, что тоже веду свой видеоблог под названием: «Нахвати РЖД». Все же просто так уйти я не мог. Поражение было бы слишком болезненным.

– Хорошо. Но тогда я могу покурить в тамбуре. Бесплатно.

Проводница испуганно посмотрела на начальника поезда. Он понял, что настала пора принимать взрослые решения, и с надеждой спросил.

– А у вас вейп? Или айкос?

Хуяйкос.

– У меня самые обычные, самые классические, самые вонючие сигареты, от которых разъедает глаза и с потолка потом капает желтая смола.

Он сморщился, как будто у него заболел зуб.

– Ну только один раз, пожалуйста.

Я хотел бы, конечно, дымить там всю ночь и мстительно кидать окурки на пол. Но одного раза действительно будет достаточно. Маленькая победа принесла долгожданное облегчение, и зуд в диафрагме успокоился. Я посмотрел на эту странную парочку, сказал: «Отдыхайте», и демонстративно пошел в тамбур.

Когда я вернулся обратно в купе, там уже стоял легкий аромат из смеси какашек, вонючих носков, соуса терияки и еще какой-то фиалковой дряни. Пара сидела друг напротив друга у окна, дети мирно сидели и жевали рядом с матерью. Стол был заставлен пакетами из «Макдональдса» и бутылочками с сосками. Мальчик кашлял. Они все успели переодеться в отвисшие домашние штаны и такие же футболки.

– Надеюсь, вы не болеете ничем? – озабоченно спросила молодая мать.

– Ничем таким, от чего ваших детей не защитят прививки, – буркнул я. Надеюсь, она из этих. Ведь чем хорошо быть матерью-антипрививочницей? Правильно, на детскую одежду надо тратиться только до восьми лет.

– Мы принципиально против прививок, – отчеканила она. Дошутился.

– К сожалению, немногие понимают, что прививки – это продукт для уничтожения человечества, разработанный планетарными сверхкорпорациями.

Судя по всему, она как раз принадлежала к числу избранных, расколовших мировой заговор, как орех. Я посмотрел на ребенка, доедающего гамбургер.

– А «биг тейсти джуниор», это разве не продукт сверхкорпорации?

– Нет, это специальное детское меню!

Я понял, что начинать дискуссию о глютоматах и правозакрученных молекулах искусственного сахара точно не стоит. Я посплю сегодня или нет? Теперь надсадно закашляла девочка.

– А как вы тогда лечите детей?

– Мы оздоравливаемся сами. Космической Интерпретационикой.

– Чем?!

– Ну это когда любую мысль можно интерпретировать в космос, и он вернет ее в виде материального воплощения. И это реально работает.

– А чего же вы тогда себе отдельное купе не инте…пре…тировали? А, блин. Да, действительно работает. Но неужели вашему космосу настолько на меня насрать?