– Что это? – удивился он. – К нам кто-то движется, но войск узурпатора не должно быть на много миль впереди, а торговому каравану такой пыли не поднять.
Император подозвал к себе контуберналов[22]. Он уже хотел отправить их выяснить, кто к ним приближается, когда примчался Далмаций. Его лицо блестело от пота, глаза горели, бока лошади взмылены.
– На нас идет мавританская конница Максенция! – выпалил он.
– Твои люди докладывали, что армия врага стоит под Вероной и ее не может быть поблизости! – раздраженно воскликнул Константин.
– Разведка дошла только до Турина; наверно, кавалерия находилась в небольшом лагере за городом. – Оправдываясь, Далмаций напоминал ученика, который пытается объясниться перед разгневанным учителем. – Разведчики, отправившиеся дальше, до сих пор не вернулись. Всадников не так много, около тысячи.
– Должно быть, благороднейший Далмаций набрал в разведку одноглазых циклопов, – язвительно произнес Эрок. – Тогда неудивительно, что они не заметили тысячи мавров у себя под носом.
– Не смей так со мной говорить, грязный варвар! – взорвался Далмаций.
Эрок ему ничего не ответил, лишь прищурил глаза и мрачно усмехнулся. Константин тем временем раздавал указания контуберналам.
– Публий, передай Дидию Варрену, чтобы уводил свою кавалерию назад, ближе к обозу, а трибунам Секунду Рустицию и Луцию Фульвию – пусть строят своих легионеров для отражения кавалерийской атаки. Павсаний, отыщи командира батавов Бертольда, он должен быть в арьергарде; его люди срочно нужны здесь. Остальные, созовите ко мне всех старших командиров!
Он обернулся, чтобы отдать приказ Эроку, но вдруг заметил, что на тащившихся в хвосте авангарда алеманах надеты только рубахи и штаны.
– Почему твои воины без доспехов? – Константин побагровел.
– О Божественный, жара, я разрешил им снять их и оставить в обозе, – спокойно сказал Эрок. – Мы были уверены, что сегодня не придется сражаться. Нас ввели в заблуждение, но алеманы готовы биться и так. Оружие всегда с нами.
– Если из-за вас наш авангард будет разбит, я прикажу подвергнуть всех алеманов децимации[23]. И ты, Эрок, будешь тянуть жребий вместе с ними, – произнес сквозь зубы император. – Немедленно надеть доспехи!
Вождь алеманов кивнул, развернул коня и поскакал к своим людям. К тому моменту, как они успеют добежать до обозов, облачиться в доспехи и вернуться, мавры уже обрушатся на авангард, а двух галльских легионов может не хватить, чтобы отразить атаку. Константин приказал подтянуть еще силы.
«Недисциплинированные варвары, слепые разведчики. На что мне надеяться с таким окружением? – разочарованно подумал он, но тут в голове мелькнула мысль, которая его немного успокоила: – Всё в руках Господа!»
На горизонте вырисовывались очертания закованных в железо всадников. Легионеры ощетинились копьями и построились в квадраты, в центре которых расположились лучники. Земля под ногами с каждым мгновением дрожала все сильнее.
Мавры стали наниматься на службу Римской империи с недавнего времени, но уже успели зарекомендовать себя как грозную силу. Именно они помогли Максенцию в столь короткий срок подавить мятеж в Египте. Тяжелая кавалерия легко опрокинула ряды повстанцев. Узурпатор возлагал на нее большие надежды и в войне против Константина.
Оказалось, что арьергард сильно отстал, любимый конь Бертольда сломал ногу. Он долго отказывался пересесть на другого скакуна, а когда понял, что иного выхода нет, начал требовать жеребца не менее достойного, чем тот, которого лишился. Без Бертольда арьергард, состоявший в основном из батавов, двигаться не мог.
