– Нет, спасибо, компот и так вкусный. – Поблагодарила я и взглянула на неё поверх стакана, – Я же вот почему пришла – хочу пожаловаться. Представляете, вызвал меня сегодня Иван Аркадьевич, я такая в кабинет вхожу, а там накурено, пепельницы не помытые, не проветрено, он бедный сидит и дышит этой всей гадостью, аж сосуды в глазах полопались, а наша новая секретарша даже не смотрит – сидит в приёмной, как королева, и только ногти красит да сплетни по конторе собирает. Не знаю, что и делать, меня она ни в грош не ставит, распоряжения мои не выполняет… Боюсь, так его надолго не хватит…
– Это которая? – нахмурилась Алевтина Никитична, – Алла же ещё не вернулась?
– Наталья Сергеевна, – злорадно наябедничала я и мстительно добавила, – и чай ему не делает.
Глаза Алевтины Никитичны полыхнули. Ух! Чую, сейчас кому-то мало не покажется. Очень быстро выпроводив меня вон (компот пришлось допивать залпом), она «чеканным кавалерийским шагом» удалилась наверх.
Эх! Хорошо то как! Сделал гадость – на сердце радость.
Вот такая я мстительная.
Подавив в себе паскудную мыслишку последовать за Алевтиной Никитичной и посмотреть, кто кого победит, я вернулась в свой полуподвальчик. На столе сиротливой россыпью валялись акты ЧП на производстве. Я ухмыльнулась: «Идите сюда, мои зайчики, ща мамочка вас изучать будет!».
Изучала недолго. Не удержалась. В общем, взяла отпечатанный лист с какой-то древней инструкцией и быстро пошла наверх.
В приёмной сидела Наталья Сергеевна с заплаканными глазами и красным носом, и дёрганными движениями перетирала свежевымытые чайные чашки.
Я положила ей на стол инструкцию и пожелала хорошего дня.
Вот так.
Домой я шла не спеша. Не потому, что наслаждалась солнечной ясной погодой. А потому что я знала, что сейчас мне предстоит битва почище, чем у готов с римлянами под Маркианополем. И малодушно надеялась, что, пообщавшись со Светкой, Римма Марковна пар уже выпустила и на меня там мало что останется.
Не выпустила.
– Зачем ты выдумываешь этот футбол?! – рычала Римма Марковна, кивая на зарёванную Светку, которая лила крокодильи слёзы прямо в пюре с сосисками. – Она же девочка! Девочка, Лида! Ей этих драк не надо!
Я флегматично пожала плечами и положила себе ещё салату.
– Ты посмотри, Лида! Она же вся в синяках пришла! Это как называется?!
– Римма Марковна, – подняла глаза от тарелки я и отложила вилку, – ничего страшного не произошло. Света в футбольной группе новенькая, к тому же девочка. Попала в коллектив мальчиков. Логично, что они начали её испытывать на прочность. Она им ответила. И правильно ответила. С директором Дома пионеров мы уже пообщались на эту тему и выяснили всё, что нам надо было. К тому же, во всём виноват тренер, который подстрекал учеников. А Света – молодец, испытание прошла с достоинством. Проявила характер. Никто не обещал, что в жизни всё легко будет.
– Лида! – всплеснула руками Римма Марковна и чуть не опрокинула яблочную шарлотку, так что сахарная пудра легким облачком взвилась вверх, – я же не о том! Я пытаюсь тебе донести, что не надо ей этот футбол! Она девочка. Вот пусть на скрипке играет. А если спортом хочет заниматься, так есть же гимнастика, бег, спортивные танцы в конце концов…
– Не хочу-у-у-у гимнастику-у-у-у! – заревела паровозом Светка и взобралась на стул с ногами.
– Светлана, сядь нормально, – велела я, налила ей стакан молока и вернулась к разговору с Риммой Марковной, – Послушайте, Римма Марковна, нужен или не нужен Светлане футбол – пусть она решает сама…
