— Так что за причины?
Вздыхает, недовольный. Наверное шанс упущен. Я порой слишком нетерпелив, когда дело касается близких.
Отец наливает еще и внезапно продолжает разговор:
— Я знал ее в Москве, но она меня не помнит, кажется.
В смысле? Как так? В Москве?
— Мы все еще о Веронике? — на всякий случай уточняю.
— Да. Ты удивишься, но раньше она жила в Москве. И была женой одного из влиятельных бизнесменов столицы. — Я аж поперхиваюсь выпитым. Не может быть. Наша наивная дурочка, которая чуть не попала в лапы альфонсу-недоучке? Едва ли не обворованная подростками? В костюме подсолнуха? Жена московского миллионера?
— Ты что-то путаешь, пап.
— Нет-нет, это сто процентов она. Я ведь видел ее документы при приеме на работу. Вероника Леденская. Я не мог ее не узнать.
Леденский... Я слышал эту фамилию. Действительно, есть такой человек в столичной элите. Но лично с ним не встречался.
Вот это открытие. А наша наивняшка не так проста. Я-то думал, у нее просто хахаль был не из бедных пару лет назад, который обеспечил ее дорогими вещами, вышедшими из моды на данный момент, или какой-то курортный роман крутила с богатеньким туристом. А оно вон как, оказывается.
— Значит, она не местная. И как оказалась здесь, не знаешь?
Мне становится любопытно, каким образом жена миллионера, пусть даже и бывшая, оказалась в столь плачевном положении, что даже не в состоянии счет оплатить. Да-да, об этом мне рассказала Маша, официантка. В тот день после моего ненавязчивого намека жигало сбежал, не оплатив счет, а у глупой женщины не оказалось достаточно денег. Отец сказал, что вычтет из зарплаты и даже не сердился. Маша не понимала, с чего такие поблажки, а я теперь, кажется, догадался. Отец сразу узнал ее и почему-то решил помочь.
Интересно, почему?
— Я не знал, что она развелась с мужем и никак не ожидал встретить ее здесь, — словно прочитав мои мысли, продолжает тот. — Несколько лет назад они довольно часто посещали ресторан вместе. Пока однажды ее муж не устроил скандал из-за какой-то ерунды. Точно не помню, в чем было дело, он буквально втоптал в грязь нашу официантку. Девочку потом откачивали успокоительными. А я у знал, что он так себя ведет со всеми женщинами, кроме разве что своей матери.
— Абьюзер?
— Еще какой. Вероника была добра и, пока муж отошел, извинилась за его поведение. Переживала за ни в чем неповинную официантку.
Вот оно как. Любопытно.
— Ты отплатил ей за то, взяв на работу? — наконец мне становятся понятны его мотивы.
— Я услышал твои слова на счет ее бедственного положения. Ты ведь тоже хотел ей помочь? Не предложи я ей работу сам, ты бы попросил меня об этом?
Эээ... Ну... Нет, я не скажу ему правду. И в мыслях не было ничего подобного.
Дабы не врать, беру стакан и опрокидываю в себя его содержимое, но отец ухмыляется, уверенный, что разгадал мой план. Думает, я добрый самаритянин. Но я точно не из таких. У меня в тот момент созрел план, который кажется все более удачным.
— Так она тебе нравится? Отец. Может пора уже?
Молчит, отвернулся к стене, поднес бокал к губам, но завис и не пьет. Взгляд опустел, словно он опять погрузился в свою темноту, которая поглотила его после похорон.
Мне нужно привести его в чувства. Сейчас же. Иначе весь прогресс к чертям.
В сердцах бью рукой по столу, выводя его из этого состояния.
— Два года, отец! Ее нет два года, а ты все никак не хочешь принять это!
