— Прости. Не бери в голову, я просто сорвался, — предсказуемо отвечает он и целует меня в висок.
Именно такой реакции я и добивалась. И следовало бы обрадоваться, но обруч, сдавливающий мои виски, дополняется шумом крови в ушах. И воспоминанием, которое когда-то казалось постыдным, а теперь неожиданно согревает:
«Да будет вам известно, что по критерию смазливости вы в моем списке шли не на первом месте. В чем дело, мисс Хадсон, вас уязвило и то, что я не считаю вас самой хорошенькой из кандидаток? Противоречивая вы особа. Если вас это утешит, в жизни вы интереснее, чем на фото в резюме».
Ага, молодец, Валери, ты мысленно отомстила жениху ни за что. Только в очередной раз появилось ощущение гадливости. А еще понимание, что мои отношения с Клинтом под большой угрозой. С моей стороны.
За столиком в банкетном зале мы сидим с Элейн, Финли, Коннором и его девушкой. Боуи нас покинул и присоединился к какой-то особе намного старше его, с которой предварительно тепло расцеловался в обе щеки и даже помог усесться за стол поблизости от начальственного.
— Это Эннис, — шепчет мне Элейн, наклоняясь ближе. — Секретарша Эперхарта, которая была в отпуске.
— Правда? Мне казалось, они не очень-то ладят.
— Они не выносят друг друга, — хихикает Элейн. — Но всячески поддерживают иллюзию теплых дружеских отношений, особенно друг перед другом. Не знаю зачем. Все в курсе, что если Боуи выберет белое, то Эннис точно будет настаивать на черном.
— Вот ты ж, и тут засада, — искренне расстроилась я.
Раньше мне нравилось забежать к Боуи поболтать о том о сем, если возникали какие-то трудности, и обычно он даже по-дружески отвлекался, а теперь, выходит, не посекретничаешь!
— По-моему, они никак не поймут, кого Эперхарт любит больше, — скалится Элейн. — Играют в заботливых маму и папу для начальника, оберегая его всеми силами. И, кажется, он им подыгрывает. То одному плюшка, то другому.
— Что за бред? — качаю я головой.
— Бред или нет, но им точно не скучно.
Разговор прерывает начавшаяся презентация. Эперхарт рассказывает лично. Историю компании, как и обещал, опускает, оставляя только цифры, способные заставить любого удавиться от зависти. Количество рабочих мест, количество стран, с которыми сотрудничала компания, количество опубликованных работ по итогам проектов и смежных разработок, списки журналов, в которых публиковались ученые «Айслекс»… Кто-то нескромно шутит, что главным достижением и показателем успешности компании является остров, на котором она стоит и который куплен на деньги с контрактов. Эперхарт отвечает одной лишь широкой улыбкой, подсказывая, что он полностью поддерживает замечание.
— Хорош, чертяка, — не скрываясь, вздыхает Элейн.
— Ты про Эперхарта или про цифры за его спиной? — мигом язвит в ответ Коннор.
— Скажем так, цифры… придают ему особый шарм.
Наверное, всем следует сидеть с завистливыми физиономиями и проникаться величием CEO, но за нашим столом народ откровенно хихикает. Даже Клинт смотрит на мою подругу с веселым интересом. Впрочем, в отличие от других, я действительно завидую. Легкости, с которой Элейн признается в своей маленькой слабости к боссу. Ведь это значит, что ее Эперхарт не задевает. Или задевает, но как музейный экспонат, которому следует отдать должное и тут же двигаться дальше — к следующему.
Додумать эту метафору со своим участием я не успеваю, так как за спиной звучат громкие хлопки. Они заставляют обернуться всех присутствующих. По проходу между столиками движется процессия из четверых мужчин, и тот, который идет впереди, смотрит на Эперхарта со злым ликованием. Тот буквально замирает на полуслове и меняется в лице. В его позе появляется напряжение. Ощущение, будто он готов сорваться с места и врезать незнакомцу, несмотря на множественных свидетелей.
