– Фриппе обещал помочь мне с экспериментом.
Фриппе, широко улыбаясь, шагнул вперед. Черные крашеные волосы колтунами свисали на спину, потертые кожаные штаны украшали заклепки. Он тщательно застегнул джинсовую куртку, надетую поверх черной футболки с эмблемой рок-группы «Европа».
– Смотрите, – мягко предложил Йона. Одной рукой он захватил рукава куртки, заведя Фриппе руки за спину, а другой крепко взял его за волосы. – Теперь я полностью контролирую движения Фриппе – а на его теле не появится ни единого синяка.
Йона еще сильнее стиснул руки молодого человека. Фриппе охнул и согнулся.
– Потише, – засмеялся он.
– Ты, конечно, крупнее жертвы, но я все же смогу сунуть тебя головой в бадью.
– Осторожнее, – предупредил Нолен.
– Я только попорчу ему прическу.
– Ничего, – улыбнулся Фриппе.
Началась молчаливая, с сопением, борьба. Нолен выглядел встревоженным, Сванейельм – озабоченным. У Петтера вырвалось тихое ругательство. Без особых усилий комиссар макнул Фриппе головой в бадью, немного подержал под водой, выпустил и отступил назад. Фриппе, пошатываясь, выпрямился, и Нолен поспешил к нему с полотенцем.
– Достаточно было описать словами, – недовольно заметил он.
Когда Фриппе вытерся, все в молчании перешли в соседнюю комнату. В прохладном воздухе плыл тяжелый запах разложения. Одну стену занимали расположенные в три яруса холодильные камеры из нержавеющей стали. Нолен открыл камеру номер шестнадцать и вытащил ящик. На узком поддоне лежала молодая женщина. Обнаженное тело стало бесцветным, вокруг шеи – коричневая сетка кровеносных сосудов. Йона указал на тонкую выгнутую линию над грудью покойницы и сказал Фриппе:
– Сними футболку.
Фриппе расстегнул куртку и стащил с себя футболку. На его груди виднелась светло-розовая отметина от края бадьи – выгнутая линия, похожая на радостно улыбающийся рот.
– Вот черт, – сказал Петтер.
Нолен подошел поближе и осмотрел шею убитой. Потом взял фонарик и направил луч на бледную кожу под волосами.
– Вижу без микроскопа – кто-то крепко держал ее за голову.
И он засунул фонарик в карман своего медицинского халата.
– Иными словами… – подсказал Йона.
– Иными словами, тут ты безусловно прав, – признал патологоанатом и поаплодировал.
– Убийство, – вздохнул прокурор.
– Впечатляет, – заметил Фриппе и стер со щеки потек черной краски.
– Спасибо, – с отсутствующим видом поблагодарил комиссар.
Нолен вопросительно взглянул на него:
– Ты еще что-то увидел?
– Это не она.
– Что?
Комиссар встретился взглядом с Ноленом, а потом указал на тело.
– Это не Пенелопа Фернандес, это кто-то другой, – сказал он и посмотрел в глаза прокурору. – Убитая – не Пенелопа. Я видел ее водительские права и уверен, что это не она.
– Но как же…
– Возможно, Пенелопа Фернандес тоже мертва. Однако в таком случае нам еще предстоит найти ее.
Сердце было готово выскочить из груди. Пенелопа пыталась дышать тихо, но воздух со свистом рвался в горло. Пенелопа сползла по неровной скале, ободрав влажный мох, пролезла через густой ельник. Ее трясло от страха. Пенелопа сама слышала, как постанывает, думая о Виоле. Бьёрн тихо сидел в темноте под ветками, обхватив себя за плечи, и время от времени что-то бормотал.
Они бежали в панике, не глядя по сторонам, спотыкались, падали, поднимались, перелезали через поваленные деревья, ранили колени и руки, но все же бежали все дальше и дальше.
Пенелопа не знала, далеко ли их преследователь, видит ли он их или решил пока прекратить гонку и затаиться.
