Сжимаю ладонями подлокотники кресла – голова начинала наполняться болью, заставляя загибаться до тех пор, пока не опустилась грудью на колени. Это было не в реальности, в моей голове. Сейчас я пыталась перевести его в мое сознание, думать, как я, говорить то, что скажу я.
Наши голоса должны быть похожими, слова – одинаковыми, мысли – те, которые я ему смогу навязать. Нужно согласиться. Согласиться на то, что предлагает императрица Селес. Иначе перемирию конец, а эта вражда никогда не закончится.
Господин Кватоко пытается сопротивляться. Он сам не понимает, что творится в его голове. Трясет ею в стороны, пытаясь выкинуть меня из своего сознания. Но я сильнее. Знаю, что справлюсь.
– Хорошо, Ваше Императорское Величество, – поднимая глаза на матушку, он говорит в точности то, что произнесла шепотом и я.
Внутри образовалась пустота. Меня будто выкинуло назад из тишины, вокруг стало слишком светло и шумно – императрица благодарно улыбалась господину Кватоко, когда тот еле стоял на ногах, совсем не понимая того, что вообще происходит.
Благодаря своему дару, который мы с матушкой пытались изучить на протяжении нескольких лет, я сумела оставить после себя маленькую защиту. Мужчина не должен понять, что кто-то проник в его голову и те хаотичные мысли о вожде больше не вернутся к нему. Теперь не должно возникать никаких сомнений о том, что согласие было навязано.
Но только почему-то во мне плескалась неуверенность, что я сделала все так, как и всегда. В этот раз защита может оказаться слишком слабой – разум господина Кватоко довольно сильный, будто огражден от внешних и внутренних воздействий какого-то неведомой мне силой. Что-то новое. До этого никогда не возникало проблем прорваться в разум человека и заставить его мыслить и говорить то, что ему скажу я.
Еле отдышавшись, поправила платок на голове, чтобы скрыть свое состояние. Мне самой нелегко после таких процессов – нужно восстановить дыхание, ориентацию в пространстве – голова идет кругом, все слегка расплывается, но мое сознание чистое, я слышу и понимаю, что происходит вокруг.
– Кажется вы немного устали после поездки к нам. Может хотите немного передохнуть? Мы были бы рады принять у себя такого гостя, – императрица позвала к себе служанок, которые скромно подбежали к матушке, склонив головы вниз. Никто не позволял себе поднять глаза на него – стеснялись.
– Да, соглашусь, – мужчина не стал сопротивляться предложению матушки. Личная стража двинулась следом. Зал они покинули достаточно быстро.
– Он…такой необычный, – вдруг высказалась Дафна.
– О чем ты? – спросила императрица, повернувшись к дочери.
– Впервые я увидела такого интересного человека. Он не похож на нас или на тех, кого мы видели прежде. И их…рисунки…это странно.
– Это их связь с природой, – синие глаза матери были направлены на меня. Завидев мое состояние, она смягчилась. – Господин Кватоко останется у нас до завтрашнего утра. Сегодня на ужине буду рада вас всех видеть в зале.
– Ты хочешь, чтобы мы сели с ним за один стол? – Хейзел вновь была недовольна тем, что предлагала матушка. После проникновения в разум мои чувства обострились – страх и злость сестры смешались между собой. Сильные негативные эмоции превращают меня в рабыню своего же дара, поэтому мне приходилось несколько лет учится сдерживаться. Сейчас, когда Хейзел напряжена до невозможности, испускает огромное количество тех самых эмоций, которые провоцируют возвращение неконтролируемости.
