– Стенли, – в очередной раз перебил его я. – Извините, ваши сигмы для меня темный лес и китайская грамота. Вы можете по-человечески?
– Могу. – Вакшанский посмотрел на меня с презрением, а может, мне так показалось. – В десяти случаях – именно в наших и ни в каких других – достоверность «посмертных сообщений» выше девяноста девяти процентов, а в трех случаях – в частности, и тех, на которые указали вы, – больше девяноста девяти и девяноста девяти сотых процента…
– Иными словам, вы даете голову на отсечение…
Вакшанский смерил меня взглядом.
– Голова мне еще пригодится, детектив. А эти эвенты действительно существуют на приличном статистическом уровне. Хотя признаю – выборка невелика.
– Если есть круг, – глубокомысленно высказал я очевидную мысль, – то должен быть и его центр.
– Безусловно. – Вакшанский посмотрел на меня, как на шимпанзе, у которого, к изумлению экспериментатора, обнаружились зачатки разума. – Но и местоположение центра из-за скудости статистики определяется с точностью около полумили. Собственно, вот.
И мне был показан на экране компьютера, куда была выведена спутниковая карта Эванстона, круг, внутри которого находились улицы от бульвара Мак-Кормака на западе до парка Эллиота и Мичиганских пляжей на востоке, а центр… там была не точка, как мне бы хотелось, но круг поменьше – в районе Ридж-авеню. Там, где жил я, где находился наш полицейский участок, где были три больших супермаркета, торговый центр, театр кабуки (о нем я слышал, но никогда не был) и несколько десятков жилых домов.
– Вы хотите сказать… – медленно выговорил я. – Все перечисленные… ээ… эвенты… ээ… вызваны действием некоего… ээ… центра… некой причины…
– Это очевидно, – хмыкнул Вакшанский. – Физический агент, расположенный внутри окружности диаметром примерно полторы мили.
– То есть, кто-то или что-то…
Я хотел, чтобы Вакшанский закончил за меня фразу, а он, напротив, хотел, чтобы выводы сделал я. Вот, мол, тебе карта, а дальше – думай.
– Спасибо, – сказал я, – вы мне очень помогли.
– Кстати, – небрежно бросил Вакшанский, – отчет я отправил на ваш мейл и на мейл технической службы, поскольку для работы использовал рабочее время и компьютерные мощности криминалистической лаборатории. Надеюсь, вашему расследованию это не помешает.
– Нет, – вяло отозвался я, думая, что мне с этим делать и как теперь с этим жить.
* * *
Собственно, мне следовало умыть руки и заняться ловлей воров, бандитов и убийц, которые ни в Эванстоне, ни везде на земном шаре не собирались бросать воровать, грабить и убивать. Вакшанский распечатал карту с кругами, посмотрев на меня, как на питекантропа, не способного понять, с какой стороны держать каменный топор. Он хотел записать файл на флешку, но мне удобнее была бумажная картинка – ему-то какая разница?
Когда я сложил лист и положил в карман, немного помяв, что вызвало у Вакшанского усмешку и пожатие плеч, позвонил дежурный и попросил, чтобы кто-то из нас – я или Джон – выехал в магазин Шекмана, где в драке ранили молодого мужчину.
«Патрульные на месте, криминалисты выехали…»
В общем, через три дня я вытащил из кармана сильно помятый лист бумаги и сначала не понял, что это за абракадабра. Вспомнил, конечно, и уже за полночь, когда освободился от текучки и вернулся домой, разложил на столе лист, точнее – листы, их оказалось пять, – на которых было написано, какие случаи связаны с обозначенными на карте номерами.
