Прокурор области Егор Владимирович Дунаенко уже не раз клал на стол Бородину рапорты своих подчиненных, основанные на обычных анонимках. В очередной раз Марк Наумович, пробежав глазами новый пасквиль, тяжело вздохнул:
– Тебе как обычно?
– Можешь еще что-нибудь добавить, у супруги день рождения на носу.
Марк Наумович достал талмуд из нижнего ящика стола, открыл его на середине и что-то пометил карандашом. Молча нажал клавишу на селекторе.
– Люсенька, скажите, Фима вернулся из Молдавии? Привез? Ну хорошо, тогда просите Бельковича ко мне!
Через несколько минут в кабинет постучался шарообразный Иосиф Моисеевич Белькович, заготовитель конторы.
– Звали, Марк Наумович?
– Да. Отпусти Егору Владимировичу из фонда, все как обычно, да еще добавь пару бутылок коньяка.
– Дело сделано. Что-то еще? – безнадежно усталыми глазами посмотрел Бородин на прокурора.
– Нет, нет, спасибо, дорогой, не волнуйся, все будет шито-крыто.
Белькович проводил прокурора на склад. Взяв журнал, мужчина выписал полный набор дефицита за счет «фонда». Егор Владимирович, прихватив полный саквояж, исчез довольным. Очередной отказ в возбуждении уголовного дела стоил три кило свинины, три кило говядинки, несколько колец деревенской колбаски, батон буженины, по четыре банки зеленого горошка и маринованных огурчиков, две банки черной икры и пять бутылок французского коньяка. Разумеется, на зарплату прокурора величиной в 95 советских рублей такого не увидишь и особо не забалуешь.
Вернувшись из Молдавии, Фима, сдав привезенный товар на склад «фонда Бородина», наконец приступил к прямым обязанностям.
– Сколько с Украины огурцов прибыло? – зайдя на склад овощной продукции, поинтересовался Фима у Бориса Гринберга, заведующего овощным складом потребсоюза.
– Еще разгружают. Сорок ящиков пока, а там еще столько же, – не отвлекаясь от бумаг, буркнул в ответ заведующий складом.
Фима по-хозяйски подошел к огурцам, взял на пробу:
– Вкусный, не горчит. По рублю оформляй, 10 копеек на гниль спишешь.
– Не будут шуметь сдатчики?
– А куда им деваться, обратно же не поедут. Боря, ну что такое в наше время 10 копеек?
– По рублю так по рублю!
– Что еще?
– Редиска есть и капуста.
– Посмотрим… Будут стонать, на три дня задержишь. Скажешь, места нету в хранилище.
Фима вышел во двор конторы, где разгружались овощи, пожал сдатчикам руки и отправился восвояси.
Он спешил обрадовать Аннушку приобретенным по случаю невероятно дефицитным плащиком из итальянской болоньи. Жена много раз просила Фиму достать этот писк моды, поскольку дама, ставшая обладательницей такого плаща, считалась модницей, которая «умеет жить». Обычно привозили такие плащи контрабандой из Финляндии, но Фиме удалось за большие деньги купить модный товар в Молдавии у местного фарцовщика.
– Аннушка, я дома! – с порога крикнул Фима, доставая из саквояжа заветный сверток с болоньевым плащом. – Дорогая, смотри, что я тебе привез!
Аннушка на радостях тут же бросилась примерять обновку, битый час крутилась перед зеркалом, любуясь и восхищаясь… пока Фима рассказывал в подробностях про то, как он навещал детей в Молдавии. Аннушка настолько была увлечена собой, что как будто и не слышала его рассказ. Советской женщине хотелось не только одеться, но и выделиться из общей серой массы с помощью яркой иностранной одежды.
– Надо бы сходить в исполком, узнать, что там с очередью на машину, – вдруг промолвила Аннушка, продолжая смотреться в зеркало. – В таком плаще надо ездить в машине! Ну правда, скажи, Фима! Завтра же пойду в салон в нем!
