Отец Раиты стал сразу требовать деньги и выпивку, тыча пальцем то себе в ладонь, то на бутылки, и сложно было понять, в качестве кого он предлагает свою дочь: женщины или служанки. И то правда, многие маорийцы были ужасными пьяницами. Джилл готов был отказаться от услуг молодой маори, тем более, что ему совершенно не понравился ее отец, но все же молодость и красота Раиты подкупили немолодого трактирщика, и он согласился принять ее на работу, определив ей место для ночлега в небольшом коридорчике позади кухни. Спать там неудобно, но маори неприхотливы. Место открытое, но и хорошо: она всегда будет на виду. Так Раита и осталась в трактире.
Джинти приняла новую работницу в штыки. Она обзывала ее «глупой обезьяной» и гоняла так, что можно было подумать, что это она хозяйка трактира, а не Джилл. Раита не понимала оскорблений и показывала завидное терпение и послушание, может быть от того, что действительно принимала Джинти за хозяйку и жену Джилла. Однако несколько раз пыталась защититься, когда Джинти набрасывалась на нее с кулаками и даже запустила тарелкой с супом. Раита была не только привлекательна, но и очень пластична, так что каждый раз ловко уворачивалась от старшей прислуги, как себя стала звать Джинти. Правда, Раита не понимала, что такое «старшая прислуга».
В один из дней Джинти подкараулила Раиту на кухне и попыталась ногтями исцарапать ей лицо. Туземку спасло то, что это увидел Джилл и оттащил от нее злую «старшую прислугу». После этого он сделал Джинти самое строгое внушение, только она его, как всегда, проигнорировала. Другой раз Джинти из-за какого-то пустяка вступила в яростную баталию с новой работницей, но положение спас пастор Джон, молодой настоятель оклендского собора, заглянувший в трактир. Как это ни странно, Джинти уважала пастора и не стала устраивать скандал на его глазах. Пока она услужливо обслуживала священника, Раита успела спрятаться, и конфликт удалось погасить.
Джилл стал думать, что может, действительно, Джинти необходимо рассчитать, как бы ему не было жаль ее детей. Она никогда не была хорошей работницей, но тут стала совершенно неуправляемой. Чего доброго, она еще убьет эту маорийку, и ему придется разбираться с ее родственниками. Те потребовали бы от Джилла большой денежный выкуп, как здесь было принято в подобных случаях.
– И в самом деле, почему я должен думать о детях Джинти? – рассуждал Джилл, – рано или поздно их мать обязательно принесет беду. Я с таким трудом наживал добро не для того, чтобы в один день потерять все из-за какой-то оборванки.
При том, что Джилла одолевали грустные мысли насчет Джинти, его все больше успокаивала Раита, которая хотя и была несколько ленива и неумела, как и все маори, и почти ничего не понимала по-английски, но ходила по пятам за «мистером», как она стала звать своего хозяина, и была приветлива с посетителями. К тому же, в отличие от Джинти она никуда не отлучалась, была всегда под рукой, и вела себя вполне целомудренно. Но все же ему постоянно приходилось поглядывать за ней, чтобы оградить юную маори от назойливых приставаний со стороны посетителей, которые пытались, к дикой ревности Джинти, то ущепнуть ее, то усадить к себе на колени, то поцеловать. При том, что сама Раита никаких поводов к такому отношению со стороны посетителей не давала.
В общем Джилл обрел помощницу, но забот от этого меньше не стало.
