– Вы о чём?
– Не прикидывайся бараном! О твоих шашнях со свидетелем по делу.
– По какому делу? Которое закрыли, списав на несчастный случай?
– Прекрати крутиться вокруг вдовы! – зарычал тесть.
– У меня с ней ничего нет. Не совсем понимаю, почему я должен оправдываться, – Дмитрий начал заводиться. – Кажется, мы с вашей дочерью развелись ещё пять лет назад. – На том конце крякнули. – И вы этому только радовались.
– Да, спи с кем хочешь, только не с фигурантами. Ты меня услышал?
– Так точно!
– Не зли меня, Мурзя́к, больше я тебя вытаскивать из дерьма не стану! Ты служишь до первой провинности, понял?
– Плакали тогда ваши алименты…
– Да ты еще смеешь!..
–Всего хорошего! – Дмитрий отключился.
Однако же знакомство с загадочной вдовой вселяло надежду. Хотелось познакомиться с ней поближе. Он почувствовал интерес к собственной персоне, и сей удивительный факт добавил некоторые яркие краски в серые будни. За недолгое время брака супруга умудрилась утвердить его в мысли, что он ничтожный, скучный и никому не интересный слизняк. Последний пункт бесил больше всего. Но возражать открыто не решался. После развода самооценка не поднялась, только броня в душе наросла и укрепилась в своих позициях. Есения подкупила прямотой и простодушием. Однако, когда она упомянула про детдом, понял, что вдова в душе такая же черепашка, как и он сам.
Сейчас почти все деньги от проданной квартиры уйдут Го́ре. Но он сам виноват, не стоило вписываться. Несмотря на непростые отношения с матерью, он надеялся, что та не выгонит родного сына на улицу и позволит перекантоваться хотя бы первое время, пока Дмитрий не закроет вопрос с жильём.
– Привет, ма! – Они не общались уже две недели.
– Привет, сынок, как твои дела? – по тону не понял, рада она ему или ей все равно.
– Я продал квартиру, очень нужны деньги. Пустишь меня? Хоть на пару дней.
– Зачем?
– Что зачем? Мне жить негде.
– Зачем ты продал квартиру? – похоже, это её зацепило.
– Долг отдать.
– Кому? – Очень хотелось спросить, какая ей, собственно, разница, но сдержался.
– Егору Го́рскому! – Как будто имя могло ей о чём-то сказать.
– Сынок, ты меня извини, конечно, но ты уже большой мальчик и придется тебе самому решать свои проблемы.
Мать отключилась, но Митя голову бы дал на отсечение, что на последней фразе она глотала слёзы. Родителей не выбирают. А то бы он выбрал себе отца. Но хоть какой-то его не бы, конечно, не устроил. Он должен был стать примером для Дмитрия. Возможно, мать и не рассказывала никогда про него, потому что стеснялась слюнтяя.
Впервые этот вопрос мальчик Митя задал года тридцать три назад. Как научился говорить, так и спросил. Ответа не получил до сих пор, но сдаваться не собирался. Однако вопрос жилья выступил на первый план. Когда тебе негде переночевать, не до философии. Близких друзей, к которым бы он мог обратиться с таким вопросом, не нажил. А на службе тем более старался обращать на себя внимания как можно меньше.
Есения сидела на берегу, закутавшись в колючий плед. Вода успокаивала текучестью и напором. Глядя, как поток не в состоянии взобраться на камни, просто огибает их, она представила себя ручьём. Который с лёгкостью преодолевает жизненные трудности.
Прошло всего десять дней после смерти Макара. В её жизнь ворвались сразу двое мужчин, думала о которых она чаще, чем даже сама того желала. Макара по-человечески жалко, но увязать в представлении, каково ему сейчас там под землёй, она не пыталась. Мы все когда-нибудь там будем. Просто ему не повезло. Интересно, если бы он остался жив, как долго смог бы скрывать существование Филиппа?
