– Что это? – спрашиваю я шепотом.
Бун и не думает понижать голос.
– Это органы чувств. Органы чего именно? Мы этого не знаем. Мы знаем только, что эти монстры бродят повсюду, принюхиваясь к воздуху и наплевав на радиацию и на опасности внешнего мира. Их всегда шестеро, и может показаться, что это всегда одни и те же, но это не так. Однажды с крыши одного дома мы видели три группы, патрулировавшие территорию чуть больше футбольного поля. Потому что они именно патрулируют. Патрульные обходы. Поисковые экспедиции.
– Поисковые экспедиции чего?
Бун собирается почесать голову под шапкой, но останавливается. Заиметь пусть и простую царапину – это не лучшая идея даже внутри убежища. И уж тем более – снаружи.
Создание проходит мимо нас, ритмично двигая руками и ногами, как машина, и удаляется в темноту.
Дюран набрасывается на Буна, как коршун на кролика:
– Бун, идиот чертов!
– Эй, эй, капитан, за что вы на меня кричите? Что я такого сделал?
– За священника отвечал ты!
– Но я же не виноват, что этот чертов Мускул пошел прямо на него!
Он наклоняется к моему плечу. Оттягивает маску. Обнюхивает меня.
– Да он не сделал «обрызгивание»! Капитан, он не обрызгался! Естественно, они его учуяли.
Дюран качает головой.
– Если бы они его обнаружили, он был бы сейчас мертв.
Он тоже на миг отрывает резину противогаза, обнюхивает мою форму, а потом раздраженно тычет пальцем в сторону Буна:
– Ты! Займи мое место в голове колонны. Я сам займусь отцом Дэниэлсом.
Солдат удаляется, матерясь сквозь зубы.
– Многовато эмоций для одного дня, правда? – говорит капитан.
– Пожалуй.
– Мы называем их Мускулами…
– Знаю.
– …потому, что они кажутся частями единого организма. Как будто они – руки и ноги, отрезанные от человеческого тела, но все же способные действовать скоординированно.
– Выходит, это не люди?
– Не совсем. Не в привычном смысле. Это странные создания, но при этом они кажутся почти нормальными по сравнению с остальными… вещами… которые бродят на поверхности.
– А что они делают? Они опасны?
Капитан морщится:
– Скажете тоже! Мускулы – охотники. Они гипнотизируют своих жертв при помощи странного запаха. Как они вырабатывают этот запах и что они делают со своей добычей, мы не знаем, но не думаю, что они ловят людей для чего-то приятного.
– Они кажутся такими вялыми…
– Их сила в количестве. Прямо сейчас вокруг нас может быть десять – двенадцать таких отрядов, если их можно так назвать. На самом деле, мне кажется, что это такая форма огромного организма, разделенного на части. Представьте себе окружность: снаружи находятся шесть Мускулов. А внутри… Мы считаем, что внутри должен быть Мозг. Но мы никогда не подходили достаточно близко для того, чтобы убедиться в этом.
Белые фигуры растворились в снегу. Исчезли. Как будто их никогда и не было.
– Бун говорил о каком-то «обрызгивании».
Дюран кивает:
– «Обрызгивание», да. Ну, это штука, которую мы всегда делаем перед тем, как выйти наружу. Вы, наверное, заметили, как мы все пахнем…
– Такое трудно не заметить.
– Мы приобретаем этот запах, обрызгиваясь… такими вещами…
– Вроде чего?
– Вроде… Ну, вроде вот этого…
Он открывает карман рюкзака и достает оттуда запачканный чем-то желтым платок. В него завернута малюсенькая склянка из коричневого стекла, в которой когда-то, вероятно, хранилось какое-то лекарство. Дюран отвинчивает крышку и вытряхивает себе на перчатку что-то маленькое и черное. Улыбаясь, подносит это к моему носу.
