– Прямо сейчас мои люди занимают позиции в столице и на пустынных заставах, – продолжал Сэмсон. – У нас есть голотрекеры, пустынные скафандры, ракеты, пульсеры и шип-гранаты.
Он улыбнулся, когда Махира присвистнула.
– Звучит так, будто ты собираешь собственную армию, – проворчала она.
– Уже, – отозвался Сэмсон, и под его взглядом генерал отодвинулась от стола. – Более того, каждый мой солдат готов защищать Раванс ценой жизни.
– Докажи, – вдруг произнес Лио и посмотрел в глаза Сэмсону. – Устроим демонстративные маневры на южной границе: твои «черночешуйчатые» под раванскими знаменами.
– Ваше величество… – возразила было Махира, но Лио жестом ее прервал.
– Фарин расчетлив и без серьезного повода не ударит. Он понимает: идти войной на Раванс просто потому, что мы принимаем у себя сешарийских беженцев, значит вызвать осуждение других держав. Вмешается Сейлон, наш северный союзник, а Цуана введет миротворцев. Однако и рассиживаться Фарин не намерен, так что не сегодня-завтра повод у него сыщется.
Раванс граничил с Джантаром на юге и на востоке. Из-за сезона песчаных бурь вторжение с востока было практически неосуществимым, поэтому Фарин стал стягивать войска к южным рубежам. Делалось это неспешно и скрытно, но у Лио имелись свои источники. Он знал, что Фарин ждет коронации и переходного периода с неизбежной нестабильностью, – однако Лио не собирался давать противнику такого шанса.
Если металлический король увидит Сэмсоновых «черночешуйчатых» во всей их численности заодно с раванцами, то, возможно, охладит пыл – и у Раванса появится время.
– Ваше величество, – удивился Сэмсон, – разве мы не должны первым делом сесть за стол переговоров?
– Сешар уже пробовал такой подход. Напомни-ка, к чему это привело?
Сэмсон замолчал, угрюмо сопя. Даже генералы неловко заерзали в креслах. Махира поглядела на сешарийца и похлопала его по руке.
– Ничего, ничего, – сказала она тихо. – Мы все знаем, на что способны джантарцы.
«Нет, Фарин, – подумал Лио, – этот мальчик не будет тявкать по твоей указке».
Кровь превыше всего, важнее присяги и клятв верности. Если бы Сэмсону было плевать на своих сородичей и те лишения, которым они подвергаются в джантарских рудниках, он бы даже бровью не повел. Сейчас же он не просто нахмурился, а побагровел. Кроме того, Лио знал, что на всех руководящих и ответственных постах у мальчишки именно сешарийцы. И он видел перстень на руке у Сэмсона.
Лио покосился на Ариша, тот едва заметно кивнул. Значит, Астра подметил то же, что и король. Лио пообещал себе поговорить с Сэмсоном позже с глазу на глаз. Начистоту.
– Джантару нет дела до мирных договоренностей, – сказал он. – Нужно быть готовым к худшему. Проведем маневры в конце недели. Организуйте все и придумайте название.
– Название?.. – задумчиво произнес Саку, министр обороны. – Как насчет… «День Черных песков»?
Черные пески – зловещее знамение пустыни, предвещающее бури и катастрофы. В песке образуются очаги, которые начинают бурлить, будто кипят на огне, а затем становятся черные, как сажа. Сам Лио ни разу подобного не наблюдал, но отец рассказывал ему о всяких удивительных явлениях, предшествовавших войнам. Так стремительная тень сообщает, что стрела вот-вот поразит цель.
– Немного пафосно, но сойдет, – сказал он.
Сэмсон хлопнул в ладоши, расплываясь в обаятельной ухмылке. Какие бы сомнения его ни снедали, каких бы демонов ни пробудило в нем упоминание о его родине – они исчезли, не оставив следа.
