– Ну-ну, – ухмыльнулся Буш.
На другой вечер я пришел в «Обсидиан» снова.
– Бутылку пива, мэм.
Взгляд Нурет вдруг стал напоминать взгляд гадюки, и я подумал, что перед Морозником шляпу нужно снимать, надо же, такую бабу укротил!
На сей раз она была более многословна:
– Убирайся. Тебе здесь не нальют.
Я усмехнулся. «Не нальют» – прямо как у нас.
Моя ухмылка была истолкована Нурет по-своему. Ее смуглая ручка вцепилась в бутылку с джином, и если бы я не успел увернуться, то она пришлась бы мне точно в челюсть. Через несколько секунд после этого за моей стеной задвигались стулья. Черные ребята были рады услужить Нурет. Они подхватили меня и выбросили на грязную улицу. Я не сопротивлялся.
Когда они вернулись в бар, я поднялся и пошел к Бушу.
Он встретил меня кривой улыбочкой.
– Послушай, – спросил я у него. – Если я отколочу в «Обсидиане» парочку-другую ребят, это будет большое преступление?
– Ну… – Буш озадаченно потер свой подбородок. – Вообще-то, если белый бьет черного, то это очень плохо.
– А если наоборот?
– Это тоже нехорошо, но не так.
– Ловко вы устроились, – заметил я. – Но я не имею в виду юридическую сторону дела. Я хотел узнать, как это будет расцениваться аборигенами.
– Ну, если ты сделаешь это красиво, то, может, кто и оценит.
– А если не очень?
Буш вздохнул.
– Я не Господь Бог, никаких гарантий дать не могу. Но если ты рисковый парень и тебе скучно, то можешь попробовать.
На другой вечер я опять появился в баре «Обсидиан».
Нурет, заметив меня, немедленно обратилась к кому-то в зале:
– Эй, Пенс, уберите его. Сделайте так, чтобы он сюда больше не ходил.
Опять за моей спиной задвигались стулья.
Они подошли вчетвером. Двое в обтягивающих белых свитерах, мускулистые, с плавными движениями, еще двое были похлипче и пониже ростом. Они приклеились к первым двум, поняв, что есть шанс отличиться, особо не рискуя.
Я ждал. Один из первой пары нанес удар. Парень явно где-то тренировался. Ударил он грамотно, но недостаточно быстро. Я, перехватывая руку негра, вращательным движением зашел ему во фланг и локтем ударил в челюсть. Парня как ветром снесло. Второй получил от меня удар ногой с разворота в живот. Двоих оставшихся недомерков я вынес из бара на пинках и вернулся к стойке.
– Бутылку пива, мэм.
Нурет несколько мгновений сверлила меня взглядом, но я устоял и был вознагражден. Мне отпустили бутылку пива. Я сел в углу, думая о том, что по отношению к Нурет нужно принимать радикальные меры. Иначе из нее ничего не выжать. Эта мадам понимает только силу и наверняка что-то знает. Радикальные меры! Я усмехнулся. Схватить ее за длинные патлы, засунуть в рот ствол пистолета и сосчитать до трех – это и есть радикальные меры.
Возвратившись в бар Буша, я позвонил Луису.
– Мне нужны люди, – сказал я. – Настоящие головорезы, которые тоже хотели бы найти Морозника.
– В Гарлеме такие есть. Из тех, кого он тренировал, – ответил Луис. – Я с ними свяжусь. Жди.
* * *
Так прошло еще два дня. Ночью я обслуживал черных, днем отсыпался в своей комнате на первом этаже. Выходя каждый раз перед работой на улицу, я смотрел, как солнце падает за высокий черный остов выгоревшего муниципального здания, и думал о превратностях судьбы, занесшей меня в Гарлем, и о Лерке. Мне хотелось ей позвонить, но я сдерживал себя. «Пусть пройдет некоторое время, – говорил я себе. – Надо наверняка знать, что в городе нет тех тварей, которые идут по моему следу».
