– Отец и мать любили друг друга. Очень. Они в юности сходили друг по другу с ума, но мать была из знатного рода, а отец – из семьи простых торговцев. Ее родители, мои бабушка с дедушкой, были против, но она сделала по-своему. А потом появились мы с сестрой. Мы двойняшки, – уточнила Изабелла. – Эмилия родилась первой, все было хорошо. Не прошло и часа, как появилась я – и это стоило нашей матери жизни.
– И с тех пор ваша сестра у отца – любимая дочь, а вы – нет?
– Именно так, – призналась девушка. – И отцу нужно положение и власть в Ноттингеме. А здешнему шерифу нужны деньги.
– Куда вы хотели податься? Понятно, что подальше от города. Но это сейчас. А потом?
Изабелла снова посмотрела на графа. Она понимала, что и без того рассказала уже слишком много, но успокоиться не могла.
– Мои бабушка и дедушка, родители матери, живы. Я говорила, что это древний знатный род. И они не хотели, чтобы отец меня увозил. У них большой замок на полпути от Руана до Гавра, там я была бы в безопасности.
– Понятно. Как вы собирались добираться до Нормандии и переправляться через пролив?
– Не знаю.
– Здесь вас найдут, и быстро. Вам нужно уезжать рано утром, еще до рассвета.
– Где ж в такое время нам раздобыть повозку?
Граф не ответил. Девушка и сама прекрасно понимала, что вечером, вдали от и города, и ото всех деревень, никакой телеги не найти.
– А ваш отец? – спросил после недолгого молчания Хантингтон. В отличие от собеседницы, которая едва попробовала ужин, он налегал на пирог, и Изабелла даже удивлялась про себя, как графу с таким аппетитом удалось сохранить юношескую фигуру. – Он сейчас где?
– В Ноттингеме, он-то меня и привез. И должен быть завтра на свадьбе.
– И он, конечно, поймет, что вы направились именно в Нормандию и именно в замок к родным?
– Да, – растерялась Изабелла. – Он же знает, что мне больше некуда деться. Но нам бы только добраться – а там уж меня не дадут в обиду.
– С сестрой вы, похоже, не очень дружны?
Девушка снова опустила голову, скрывая лицо за густыми светло-каштановыми кудрями.
– Эмилия недавно вышла замуж и сейчас ждет первенца, ей совсем не до меня.
– Понятно, – граф почесал кота, который забрался к нему на колени. – Значит, вам нужно как можно быстрее добраться до порта. Но искать вас будут именно по дороге к Дувру.
Он снова погладил кота. Зверь потянулся и перевернулся на спину, доверчиво подставляя мохнатое пузо.
– Вам бы затаиться на день-другой, пока не схлынет суматоха. Пару дней вас будут искать в каждой придорожной харчевне и едва ли не в каждой деревушке, но потом, не найдя, решат, что вы уже ускользнули.
– Но где затаиться? Вы же сами говорите, что искать станут везде, в каждом доме. И я не хочу, чтобы из-за меня пострадал кто-то, кто меня укроет. Я знаю своего отца, – Изабелла выпрямилась, отбросила назад кудри, открывая красивое строгое лицо. – Ему спалить крестьянский дом – как муху прихлопнуть. А шериф обвинит кого угодно и в чем угодно. Как меня. Вы даже не представляете, что за человек этот шериф!
Серые глаза графа блеснули, словно у мальчишки.
– Ну уж как-нибудь разберемся с этим вашим ноттингемским шерифом, – улыбнулся он.
– Вы, – растерялась девушка, – вы хотите мне помочь?
– Почему бы и нет? Правда, придется сделать крюк и двинуться не к Дувру, а на север. В лесу есть место, где можно вас спрятать. Не слишком уютное, но на два-три дня пойдет, а там и шум утихнет, а может, и повозку раздобудем.
