Не зная, чем занять свой пятничный вечер, по старому обыкновению я направляюсь в один из лучших баров города. Сажусь за свободный столик возле окна и посредством ряда словечек, выдающих во мне не случайно забредшего сюда человека, заказываю себе изысканный коктейль.
За соседним столиком замечаю привлекательную девушку, которая о чём -то увлеченно разговаривает со своей подругой.
Думаю о том, чтобы подойти и познакомиться, но в этом момент все мои страхи, слившись в дружном хоре голосов, настойчиво отговаривают меня от этой мысли так же, как жужжание роя пчел предостерегает забредшего на пасеку любопытного маленького мальчика от приближения к улью.
"Да, ещё не время" – думаю я и успокаиваюсь.
После пары коктейлей я возвращаюсь к этой мысли, рой начинает жужжать уже менее настойчиво и угрожающе, но я все же не чувствую в себе силы ему противостоять.
– Как насчёт аудиенции у Короля в белом, дружище? – слышу я свой голос, обращённый к себе самому.
– Нет, это слишком опасно: плата, которую он берет за свою милость, слишком велика. Служение ему ведёт к безумию.
– Милость Короля в белом безгранична, драгоценные камни, которыми он одаряет своих приближенных, не имеют себе равных в подлунном мире, и ты это знаешь, так что не занудствуй.
– Ох, не к добру это все, но пусть будет так.
Зайдя в туалет, я закрываю дверь. После этого я запускаю руку в карман, чтобы убедиться, что все необходимое никуда не выпало и находится на месте. Машинально ещё раз проверяю, закрыта ли дверь. Теперь все готово.
Я кладу телефон экраном вверх на раковину, достаю из кармана чехол для наушников, оттуда – маленький прямоугольный свёрток из фольги, развернув который, я, наконец, достаю маленький пакетик с прозрачно-белыми кристаллами.
Открыв пакет, я ощущаю столь знакомый и столь приятный аромат. Человек, не посвящённый в вопрос, столкнувшись с данным запахом, без сомнений, охарактеризует его как вызывающий отторжение запах бытовой химии. Но для почитателей облаченного в белые одежды Короля запах этот является лучшим запахом в мире, он, как пение сирен, манит обещанием неземного удовольствия; как метка Волан де Морта, зависшая в воздухе и возвещающая пожирателям смерти о том, что их повелитель вернулся, вызывая у них чувство преданности и одновременно – тревоги и волнения. Запах этот, возможно, не уступает полученному парфюмером из романа Зюскинда, запаху, благодаря которому парфюмер поставил всех правителей мира и Папу Римского на колени перед собой.
