Лежа рядом, я наблюдал, как она ворочается в полусне, изредка приоткрывая глаза, чтобы взглянуть на часы. В эти моменты она напоминала школьницу, пытающуюся выкроить лишние минуты сна перед ненавистным звонком будильника. Взрослая жизнь оказалась не такой уж иной – вставать по утрам по-прежнему не хотелось.
Решив сделать приятный сюрприз, я осторожно выбрался из постели и направился на кухню. "Завтрак от гениального фотографа" – звучало бы слишком пафосно, но для моей особенной девушки я постарался на славу. Разогрев сковороду, я приготовил яичницу с беконом и поджаренными помидорами – просто, но с душой. Дополнил завтрак стаканом свежего апельсинового сока и торжественно понес его в спальню.
София уже проснулась, лежала на спине, уткнувшись в телефон и попыхивая вейпом. Увидев мое угощение, она отбросила гаджет в сторону и села на кровати, удивленно приподняв брови.
– Просто хотел сделать тебе приятное, – поставил я поднос на прикроватный столик.
– Что это такое, Андрей? – в ее глазах вспыхнули искорки радости. Она улыбнулась, ласково назвав меня дураком, и принялась за еду, а потом нежно поцеловала в щеку. Утро обещало быть мирным. Я предложил провести день – только мы двое против скучного мира. Давно не видел ее такой счастливой. Наметили план: домашние дела, обед, а вечером – прогулка в парке.
Пока София возилась на кухне, я вышел вынести мусор. В этот момент пришло сообщение от мамы – приглашение в гости. Вздохнув, я пошел дальше. Затем зазвонил телефон – Богатников требовал срочного звонка через час. "Важные дела", – усмехнулся я про себя. У меня тоже важное дело – день с любимой. Однако отказать матери я не смог – отправил Софии сообщение, на что получил понимающий ответ.
Дорога заняла не больше десяти минут. Подходя к родному дому, я почувствовал знакомое беспокойство. После смерти отца это место стало для меня пустым. Не то чтобы я не любил мать, но… Наши отношения всегда были сложными. Я корил себя за эти мысли, но ничего не мог поделать. В душе вечно боролись два начала, и перемирия между ними не предвиделось. Особенно после ухода отца.
Доставая ключи, я открыл домофон. Первый этаж, знакомый стук в дверь. Замок щелкнул не сразу – за дверью слышалась спешная возня. Мама встретила меня объятиями, которые я постарался искренне вернуть. Но напряжение между нами витало в воздухе, плотное и осязаемое.
– Садись, сынок, как раз борщ сварила. Будешь? – она засыпала меня вопросами, пока я вешал куртку. Новый ремонт полностью изменил квартиру, стерев все следы прошлого. Хорошо ли это? Не знаю. Особенно когда ремонт сделан на "те самые" деньги.
– Спасибо, мам. Твой борщ всегда был лучшим, – ответил я, стараясь скрыть горечь за нейтральным тоном. Но когда она налила суп, меня накрыло волной воспоминаний. Те дни, когда мир казался безопасным и добрым. На старых фотографиях всегда было солнечно – словно в другой вселенной. Как же мы оказались в этой – холодной и безрадостной? И с каждым днем я все больше забываю отцовский голос. Эта мысль вызывала во мне животный страх.
– Как у вас с Софией быт? Свадьба пока не планируется?
Я коротко усмехнулся. Мама поставила передо мной тарелку супа, передала приборы и хлеб, затем села напротив.
– Пока не задумывались. А вы с дядей Сережей?
Я старался, чтобы в моих словах не звучало грубости, но, кажется, мама всё равно расстроилась – видимо, решила, что я опять её упрекаю. Дядя Сережа был её любовником ещё до гибели отца на производстве. Потом нам выплатили компенсацию, мама сделала ремонт… и до сих пор крутится с этим подонком.
