«Петя?… Петя!..» Он, как и любой человек на его месте, взглянул на нее. А взглянув, пытаясь узнать, вспомнить, сделал шаг вперед, за ограничительную линию. Машинист прибывающего состава дал предупредительный сигнал, сирена рявкнула оглушительно и грозно. Стоявшие рядом пассажиры смотрели кто на поезд, кто в сторону позвавшей женщины… И никто не увидел, как сзади в спину его толкнула чья-то рука. Толкнула сильно, безжалостно, заставив шагнуть еще. В пустоту.
У человека, оказавшегося на рельсах за долю секунды до наезда, нет ни малейшей надежды на спасение. Таково железное правило железной дороги. Его размяло, раздавило, разрезало. Скрежет тормозящих колес заглушил и предсмертный вскрик, и испуганные возгласы свидетелей трагедии. Столкнувший погибшего человек отвернулся и пошел прочь.
август 2016, остров Котлин
Большинство мужчин, выбирающих для себя военную службу, отвыкают от самостоятельности – все решения принимает командир, начальник, он же за все и отвечает. Он поможет, подскажет, обматерит, но выручит. Поэтому грянувшие сокращения, расформирования и переезды наши служивые воспринимали спокойно, не теряя уверенности в завтрашнем дне: мол, Бог не выдаст, свинья не съест!
Бог – явление неосязаемое, бога никто не видел, и судить о тех или иных его действиях не представляется возможным. Да и есть ли он вообще? Мнения ученых и неученых до сих пор расходятся. Как может выдать тот, кого нет? Свинья – другое дело, они у нас на каждом шагу. Советские средства массовой информации приложили массу усилий для создания у детей и выросших из них взрослых образа свинки – розовой, симпатичной, со всех сторон полезной. Поставщика сала и колбасы, а заодно – веселого сказочно-мультяшного существа, пугливо взвизгивающего, если его пощекотать. Крошечка-хаврошечка. Еще – Хрюша. Или Пятачок, безобидный тощенький дружок Винни-Пуха.
На самом деле это сильное, злобное, поистине всеядное животное. Дикий кабан – мощный и выносливый зверь, в поединке не уступающий медведю. А уж убить и сожрать человека для него – раз хрюкнуть, причем самка даже опаснее секача. Недаром опытные охотники, завидев свинью с поросятами, как можно быстрее уносят ноги.
Блесна, в ту пору наивный служивый, имел глупость довериться Богу и свинье. Перевод в Кронштадт с выводом за штат воспринял как дар судьбы. Омрачало одно. Военная мудрость гласит: «хорошо служить за штатом, только денег маловато!» Ходили слухи – скоро всему капут, выгонят к чертям. Он не верил, каждый день ходил в штаб, ожидал назначения.
Ибо военному за штатом платят лишь за звание, а сколько это относительно мичмана? Хрен, извините, без копейки. Дождался. Вызвали, сказали: ознакомьтесь с приказом. Должности, назначения на которую вы ожидаете, более не существует. Вы уволены. Все.
Это – от Бога. А на свинью внешне походил контр-адмирал из политотдела, успокоительно сказавший: «Не волнуйтесь, разберемся». Так он ответил им, целой толпе бывших военных, оказавшихся вне службы, но по-прежнему проживавших в старинных кирпичных домах на знаменитом острове. Им тогда дали понять: прав на приватизацию помещений, где обитают с семьями, они не имеют. А жить – пожалуйста, живите. Пока.
«Пока», как оказалось, означало: «прощайте». Приватизация все-таки состоялась. Тот самый «контр» прихватил в собственность не дома и не квартиры, а разом половину КЭЧ со всеми постройками, квартирами и тому подобным. В их стенах размещал то магазинчики, то дешевые мини-гостиницы, что правильнее было бы назвать ночлежками на одну ночь для недорогих проституток с клиентами, бары, сувенирные лавчонки, просто склады временного хранения китайского транзита… А для людей, оставшихся без крыши над головой, места не оказалось.
