Однако при всей моей симпатии к местным жителям я чувствовала себя здесь совершенно чужой. Нас с Ласэном заметили, и вся работа и торговля мигом прекратились. Жители вовсю глазели на нас.
Точнее, на меня.
Вокруг стало тихо. Непонятным образом весть о моем появлении разнеслась по всей деревне. Даже на ее окраинах затихли молотки.
– Фейра – Разрушительница проклятия, – прошептал кто-то.
Мое новое имя.
Как хорошо, что у моего костюма для верховой езды длинные рукава, а на подъезде к деревне я натянула перчатки.
Ласэн подъехал к фэйцу, который, как мне показалось, руководил постройкой дома вблизи колодца.
– Мы приехали узнать, не нужна ли вам помощь, – достаточно громко, чтобы слышали остальные, сказал Ласэн. – Можете располагать нами весь день.
Фэец почему-то побледнел.
– Благодарствуем, господин. Мы ни в чем не нуждаемся, – торопливо ответил он, поглядывая на меня широко раскрытыми глазами. – Долг выплачен.
Мои ладони стали липкими от теплого пота. Кобыла подо мной тоже чувствовала себя здесь весьма неуютно и била копытом по красноватой земле.
– Не торопись отказываться, – сказал фэйцу Ласэн, изящно поклонившись. – Мы хотим принять участие в вашей работе. Для нас это не тяготы, а честь.
– Долг выплачен, – качая головой, повторил фэец.
Те же слова мы слышали повсюду в деревне, где останавливались и предлагали свою помощь. Ласэн даже спешился. Везде нас благодарили и вежливо отказывались от непрошеных помощников.
Через двадцать минут мы вернулись в лес.
– Это была затея Тамлина? – хрипло спросила я. – Он позволил тебе свозить меня в деревню, чтобы я не приставала с предложением помочь?
– Нет, это была моя затея, но причину ты угадала верно. Они не хотят твоей помощи и не нуждаются в ней. Твое присутствие отвлекает их от работы и напоминает о том, через что они прошли.
От его слов меня передернуло.
– Но они не были пленниками Подгорья. Я не встретила ни одного знакомого лица.
Ласэн тоже вздрогнул:
– Почему же? Были. Но… в лагерях, устроенных Амарантой. К своему двору она согнала знать и тех, к кому благоволила. Простонародью полагалось работать не покладая рук, дабы обеспечивать ее двор пропитанием и всем необходимым. Тех, кого ее надсмотрщики находили недостаточно усердными, отправляли в лагеря. Под горой существовала разветвленная сеть туннелей. Тысячи фэйцев и фэйри томились там в клетушках, где не было ни света, ни воздуха. И так – пятьдесят лет.
– Но я никогда не слышала…
– Говорить об этом было строжайше запрещено. Кто-то из узников не выдерживал и лишался рассудка. Амаранта частенько «забывала» кормить узников лагерей. И тогда утратившие рассудок набрасывались на своих соплеменников и ели их. Находились и те, кто сбивался в шайки. Они пробирались в лагеря и… – Ласэн потер вспотевший лоб. – Страшные вещи творили они. Те, кто уцелел и снова увидел свет солнца, пытаются вспомнить прежнюю жизнь. Точнее, учатся жить заново.
Мое горло наполнилось желчью. Наша с Тамлином свадьба… возможно, она действительно станет началом исцеления здешних земель и их жителей.
Меня словно окутало темным покрывалом, приглушившим все звуки и притупившим все ощущения.
– Я знаю, ты искренне хотела им помочь, – сказал Ласэн. – Мне очень жаль, что так получилось.
Мне тоже было очень жаль.
Передо мною вдруг раскрылась бездна моей бессмертной жизни.
Я позволила этой бездне поглотить меня целиком.
