— Мне нехорошо...
— Я вижу, — он говорил так, будто в этом было что-то сексуальное.
— Мне бы водички...
Он кивнул мне за спину, и я увидела графин и два стакана на прикроватном столике. Кивнула.
— Ага... А...
— Знаете ли вы, для чего мы тут?
— Эм... для того самого, и я... — ох, как глупо... я что, после стольких лет работы с половыми органами боюсь сказать слово “секс”?
Даша, где твой цинизм? Где профессионализм?
— Мы тут для того, чтобы поскорее решить проблему с наследником, — ну почему он говорит такие ужасные сексистские вещи, совершенно не романтичные, а у меня от всего этого голова кругом?
— Давайте быстрее начнём. Быстрее закончим. И больше я вас не побеспокою, согласны? — он протянул руку. Коснулся моих волос на затылке... а, нет. Не коснулся.
Он собрал их в кулак и потянул на себя.
Твою мать, Даша! Соберись!
Не получалось...
Этот Тор Бог Грома просто молнии из меня высекал!
И это я ещё молчу про то, что помимо весьма настойчивых губ у Тора имелись не менее настойчивые руки. Такие прямо... ловкие. Пронырливые. Шаловливые, прости господи.
И этими руками он значит прямо вот под сорочку... как же хорошо, что она до самых пяток, есть пара секунд на раздумья, а... нет. Нет пары секунд, быстро мой Тор управился.
В тот момент, когда его пальцы добрались до моего обнажённого колена, даже не бедра, я уже не могла на месте усидеть.
Это было о-бал-ден-но! И если бы мой первый раз начинался вот так, я бы потом с этой темы уже не слезла, но нельзя расслабляться. Нельзя!
Даша, соберись!
Я оторвалась от его губ через силу, он отпустил мои волосы ровно на секунду, и мне этого хватило, чтобы сделать глоток воздуха и жалобно всхлипнуть. Было ужасно жарко и очень душно, мне казалось, что на лбу выступила испарина, а такой посторонний человек, которого я видела второй раз в жизни, вдруг показался очень даже уместным. Ну то есть стоит он у меня между ног и пусть стоит, а что такого?..
Тревожный звоночек. Состояние "как во сне" уже не казалось таким безобидным. Часть меня желала принять происходящее и не париться, а та часть, что помнила запах медицинской маски и смену в родзале истерично умоляла очнуться.
Это паническая атака опять заглядывает в гости или крайняя степень возбуждения плюсом к гормональному буйству восемнадцатилетней барышни? Никто не знает?
А у меня сердце сорвалось с катушек и тарахтело, как движок моторной лодки, аж мушки перед глазами заплясали.
— Нехорошо... — всхлипнула я и стала ловить ртом воздух. На пятьдесят процентов по делу и ещё на пятьдесят во мне в конвульсиях умирала актриса малого драматического театра.
— Ты серьёзно? — опешил Тор, резко перейдя на "ты".
Нет, блин! Шутки шучу!
Он мигом кинулся за графином, а я встала на ноги, пошатнулась и плюхнулась на кровать. Красиво, театрально и почти искренне.
Теперь главное проваляться так подольше, пока муженёк не остынет. А там прям нужно хорошенько остыть... заводился этот экземпляр с пол оборота!
— Весна, — он похлопал меня по щеке и обтёр лоб холодной водой. — Н-да...
Досада? Я правильно разобралась с полутонами? Он досадует, что я отрубилась?
Послышался шум, шорох. Я приоткрыла один глаз. Он... пошёл к письменному столу? А, нет, на выход... вышел... вернулся... кинул на стол какие-то бумаги... он что, работать собрался?
Алло! Мы только что чуть брак не консумировали! Гошан, ты в своём уме? А лекаря позвать? А давление измерить? А вдруг я с приступом слегла?
