– Твари, убирайтесь назад в свои земляные норы! Если будете путаться под ногами, то я разрою курганы, вытащу ваши останки и прикажу выставить их в поле отпугивать ворон!
Князь осыпал шептунов проклятиями и продолжал атаковать их, но клинок лишь проходил через них, не причиняя никакого вреда. В бессилии Всеслав побагровел от злости.
Тут, по воспоминаниям князя, один из силуэтов шагнул ему навстречу. Скакун Всеслава поднялся на дыбы и ударил его передними ногами, но тот не шелохнулся. Только в области сердца у этой сущности возникло какое-то переливающееся сияние. Подойдя ближе, словно тень героя из прошлого, сгусток мрака взял коня князя под уздцы, и, к изумлению Всеслава, его конь угомонился. Потом гость из кургана наклонился к князю и сказал:
– Успокойся, брат!
А после все шептуны пропали, а ошарашенный князь развернулся и помчался в лагерь.
На следующее утро, когда мой отец развлекал Всеслава рассказами о своих скитаниях, шатёр князя посетили представители полоцкого купечества и Эстин. Увидев купцов, которые зашли и виновато опустили взгляд, Всеслав закричал на них:
– Чего нагрянули, тоже проситься в Полоцк? Не из-за вас ли я привёл сюда войско, разве не вы жаловались мне на Псков и Новгород?
Затем князь посмотрел на Эстина и надрывно произнёс:
– А ты, Эстин? Ведь ты подбивал меня на войну? А теперь что? Будешь скулить об отступлении?
После паузы купец нарушил тишину:
– Не гневайтесь, ваша светлость, но Псков нам не конкурент, а из-за затянувшейся войны мы не можем торговать. Если бы речь была об опустошении Новгорода, то стоило бы рискнуть и оставаться здесь до последнего, но даже занятие Пскова не покроет наш ущерб.
– Светлейший князь, византийские специалисты и мои воины считают безнадёжной осаду столь хорошо укреплённого места, мы и так потеряли из-за малого города изрядно времени. Многие оказались калеками или погибли, – спокойно произнёс Эстин.
– Глупцы, отойти, не покорив город, значит, проиграть и продемонстрировать нашу слабость врагу, – сказал Всеслав.
Затем князь выпроводил гостей из шатра, нехотя пообещав подумать о возвращении в Полоцк, и обратился к охране:
– Позовите ко мне Ратимира.
Вскоре Ратимир вошёл в шатёр, он единственный из окружения Всеслава ещё не выказывал негодования по поводу длительной кампании.
– Какие настроения в войске, Ратимир? – спросил князь.
– Люди недовольны, ваша светлость, и полагают, что война с Псковом бессмысленная, – холодно ответил Ратимир.
– А как ты сам относишься к этому?
–Мне всё равно, и если светлейший князь скомандует, я буду сражаться под Псковом хоть до конца жизни.
– Я не сомневался в твоей преданности, но меня интересует мнение старшего дружинника о продолжении осады Пскова, – с улыбкой сказал князь.
– Что ж, не сердитесь, ваша светлость, но измор крепости всегда сулит неприятности, он губит наше войско и подрывает его боевой дух. Кроме того, у нас на исходе провизия, придя сюда мы не учли скудности этих земель, и со снабжением вот-вот возникнут большие проблемы. Мне кажется, что полочанам пора идти домой.
Улыбка исчезла с лика Всеслава и он отпустил Ратимира.
Ночью отец встретил князя, обходящего лагерь. Всеслав посетил сотни обваренных и окровавленных ратников, стонавших от боли. Он увидел десятки свежих могил, обречённые и разочарованные лица полочан, отогревающихся у костра. Князю было над чем поразмышлять.
