Вскоре полочанам, томящимся в порубе, князь Изяслав лично сообщил, что его сын Мстислав, бывший князь Новгорода, теперь руководит Полоцком.
Это было правдой. Когда киевское войско подошло к стенам Полоцка, и потребовало принять своим правителем князя Мстислава, полочане посоветовались с епископом и Ратимиром и открыли Мстиславу ворота в обмен на заверения не нарушать традиций и соблюдать законы Полоцка.
Мстислав писал отцу в Киев о том, что Полоцк очень богатый и хорошо укреплённый город и не проигрывает его былой вотчине – Новгороду. Мстислав сомневался, что ему удалось бы захватить такой город, если бы полочане сами его не впустили.
Мстислав также передавал, что полоцкий Софийский собор, хотя и меньше новгородского по размерам, но плинфа для него изготавливались в специальных разборных формах. Это обстоятельство поразило Мстислава, в послании он отмечал, что с такой технологией не сталкивался ни в Новгороде, ни в Киеве, а ведь в этих городах также работали византийские мастера по последним достижениям зодчества. Но технология изготовления плинфы в Киеве и Новгороде была более примитивной.
Полоцкие лучники, по утверждению Мстислава, являлись одними из лучших на Руси. В целом он был доволен Полоцком – городом, без сомнения, прогрессивным, вот только его жители показались князю проще и суровее новгородцев и киевлян.
Несколько месяцев просидел Всеслав в порубе со своими сыновьями. А в это время Вадил, отец и Ратимир с полоцкими гриднями втайне собрали с полочан деньги и отправились в Киев.
Двор полоцких князей в Киеве, основанный ещё полоцким князем Брячиславом, состоял из ряда теремов, где поселялись полоцкие купцы, а местные управленцы отвечали за интересы Полоцка в Киевщине.
Группа всадников, облачённых в чёрную одежду, поверх которой звенела кольчуга, прискакала в Киев под вечер. Проехав через весь город, наездники добрались до двора Брячислава, затем они спешились и постучались в его ворота.
– Кто вы такие? – спросил здоровенный стражник, преградив полочанам дорогу.
– Я Ратимир – старший дружинник полоцкого князя Всеслава, а со мной гридни князя и его приближённые. Мы хотим встретиться с тивуном двора Брячислава!
– Подождите здесь, мне необходимо о вас доложить, – удивлённо произнёс охранник. Потом он исчез, и вскоре к Ратимиру вышла процессия озадаченных людей. По их убранству отец решил, что это очень обеспеченные купцы. Ратимира и полочан поприветствовали и пригласили зайти в здание, после чего один из хозяев двора обратился к гостям:
– Меня зовут Роман, я тивун полоцких владений в Киеве, мне сказали, что вы дружинники князя Всеслава и желаете меня видеть!
Тут Ратимир вынул из-за пояса кинжал и оглушил рукояткой стоящего рядом стражника. Затем он схватил левой рукой Романа за воротник, прижал его к стене, а правой рукой жёстко приставил клинок к шее тивуна. Спутники Романа застыли в оцепенении и ничего не предприняли, возможно, их остановил свирепый облик полоцких гридней, потянувшихся за оружием.
– Ну что, продажная крыса, вот и настал твой час! – рявкнул Ратимир, приподнимая от земли Романа.
– Что вам нужно? Я всего лишь тивун! – воскликнул Роман, и по его лицу ручьями потёк пот.
– Да какой из тебя к чёрту тивун, если его светлость уже полгода томится в порубе у тебя под носом, а ты даже не попытался ему помочь? Грязный пёс, да ты должен валяться в ногах у князя, за то, что он оставил тебе жизнь, когда киевляне не признали князя Всеслава соправителем Киева. Полоцкий князь был настолько милостив, что дал тебе возможность практически бесконтрольно грести под себя золото от его имени. И где твоя благодарность? Веселишься и ведёшь торг с врагами Полоцка? – при этих словах Ратимир стал нажимать лезвием, размещённым плашмя, на горло тивуна чуть сильнее, причиняя Роману жгучую боль.
