— Значит, еще и ужин? Больше ничего не велела? Точно? — здоровяк грозно посмотрел на него. Видимо, его беспокоило, что из-за неточных слов он может проштрафиться перед госпожой.
«Ничего, пусть боится. Может быть, однажды им надоест бояться, и они наконец прикончат стерву!» — мрачно подумал Теодор, разворачиваясь и направляясь в покои королевы.
Взгляд задержался на окне…
Нет! В прошлый раз он поставил на кон свою жизнь ради попытки убить Арэю, и раз уж у него появился второй шанс, он должен продать ее подороже. Его новая цель — попытаться стребовать с ведьмы клятву в том, что она перестанет рубить крылья вельтам. Тогда, возможно, не он, но кто-то из его народа не забудет, что когда-то они были свободными. И когда-нибудь, пусть нескоро, но поднимет бунт и скинет злую королеву. Пусть даже сам Теодор никогда этого не увидит.
***
В свои покои я буквально летела в самом что ни на есть хорошем расположении духа. Подумать только! Отправлю недокрылого домой — и одной головной болью станет меньше. Остальные, кажется, даже дышать боятся в моем присутствии, так что с ними будет гораздо меньше проблем. Как-нибудь справлюсь, разберусь что к чему, может быть, и домой вернусь.
Странное слово «дом» откликалось как нечто бесконечно далекое. Должно быть, из-за того, что я сейчас находилась не в своем теле. Я точно знала, что дома, в моем мире, меня любили, и была уверена, что все еще любят и ждут. Но кто, что… Была ли я замужем? Были ли у меня дети?.. Кажется, нет, вроде не было, а вот насчет замужества — не помнила. Помнила, что училась… что-то связанное с математикой, физикой. Помню лабораторию с большим искрящимся молниями шаром… Но как называлась моя специальность? Иили хотя бы город, из которого я родом?..
С таким сумбуром в мыслях я влетела в свои покои, подгоняя Крысенка вперед себя.
Вельт сидел на кровати, но едва я вошла — поднялся на ноги.
— Теодор, у меня замечательная новость! — бодро провозгласила я.
В этот момент позади раздался стук в дверь, и она едва приоткрылась:
— Моя королева, вы приказывали ужин и список служителей замка…
Но я оказалась так поглощена новостью, которую хотела сообщить, что, не обращая ни на что внимания, ляпнула:
— Собирайся, Теодор! Ты едешь домой!
— Как домой? — однокрылый замер от удивления.
— Как домой?! — взвизгнуло отражение в зеркале.
— Я возвращаю тебя отцу! — торжественно провозгласила я, готовая принимать благодарности.
Но совсем не готовая к тихому, едва слышному:
— Нет…
— Что ты сказал?.. — переспросила я.
И получила в ответ уже твердое и громкое:
— Нет.
Арея в зеркале разразилась истеричным хохотом, а позади меня что-то упало с громким звоном.
Я обернулась. А это здоровяк с широкими плечами и глазами размером с большие монеты уронил поднос. Еда перевернулась, неаппетитно растеклась по полу, тарелка разбилась, чайник с отколотым носиком укатился к зеркалу.
— Ой, простите, моя королева, сейчас все уберу и принесу новое… — Бедолага плюхнулся на колени, но я лишь махнула на него рукой.
— Теодор, ты, наверное, не понял, я хочу тебя отпустить. Ты больше не нужен мне во дворце, и я отсылаю тебя назад. Вернешься к отцу, займешь место принца…
Лицо мужчины ожесточилось, а взгляд при этом стал затравленным:
— Ты уже забыла, как унизила меня, растоптала на глазах моего народа? Как отрезала мне крыло, ощипала как какую-то птицу? Лишила свободы, возможности летать. Надругалась надо мной. И ты думаешь, мой народ примет меня такого? Бескрылый не может стоять над крылатыми — таков наш закон. Лучше уж…
