– Почему вы его не победили? – задал Витя еще один гениальный вопрос.
Я выругался так, что даже взрослым лучше не слышать. И швырнул баллончиком в бабайку. Язык моментально обвился вокруг подарка, сплющивая его.
– Мне другой нужен, где собака нарисована с крыльями! – рыкнул я.
Больше баллончиков быть не должно. Но мало ли, какую Нарнию сумеет отыскать этот шкет. И скорее бы он там уже копался. Меня эта тварь сейчас сожрет. Не хочу так заканчивать свою жизнь, в пасти бабайки, да еще во время отпуска. Это ж вообще…
Вообще никуда!
Язык отшвырнул меня к стенке. Сползая по ней, я очумело помотал головой и поднялся на дрожащие ноги. Сейчас бы отдохнуть. Но кто ж мне даст. Явно не этот монстр. И сидит, тварь. Пырится.
Я сплюнул себе под ноги, надеясь, что не кровью.
– Лови!
Баллончик прилетел мне по голове. Я охнул, держась за ушибленное. Но тут же спохватился. Нет уж, терять его я не намерен! Ухватил орудие усмирения поудобнее и растянулся на полу, прицельно брызнув прямо в бабайку.
Особая суперсмесь, разработанная учеными «Семаргла». Действует на всех и на вся. В теории.
Мне пока еще не попадались навьи дети, которые могли бы противостоять столь мощному оружию.
Под кроватью заорало. Витя охнул и попятился к стенке. Не поможет. Если уж бабайка завелся, то он в любой точке комнаты достанет. По себе знаю.
Я наступил бабайке на язык, готовый вырвать баллончик. И ухмыльнулся.
– Ну что, наелась, тварь? Или еще желаешь?
Тварь промолчала, что вполне естественно. Я бы на ее месте тоже промолчал. Неприятно, когда у тебя на языке кто-то стоит. Неприятно, когда этот кто-то говорит разные нехорошие вещи.
Визг смолк. Язык медленно, тяжело ворочаясь, втянулся под кровать. И я с облегчением выдохнул. Тяжело было с ним драться. Все потому, что один мелкий кретин подсунул мне не то.
– Оно вернется? – робко спросил Витя.
Я включил свет и подошел к кровати, начав ее двигать. Отодвинув достаточно, посмотрел на ворох всевозможных вещей. Даже два журнала затесались прошлогодних. Красота. Как бабайка раньше не появился, непонятно.
– Теперь, Витя, слушай внимательно. Во второй раз ты мне позвонить не успеешь. Наведи здесь порядок. И не допускай мусора под кроватью. Иначе оно тебя сожрет. Понял?
– Понял. Но как…
– Поверь мне, ты не хочешь об этом знать.
Я похлопал его по плечу и пошел к кровати, рухнув на нее, словно убитый. Проспал до двенадцати дня.
Вернулся я в странном настроении. И нога болит. Блин, совсем забыл про ногу. То-то я смотрю, что люди на меня косятся. Но молчат, уже хорошо.
Светка меня встретила почти сковородкой. Но, увидев мою ногу, передумала орать, достала бинты и прочую аптечку.
– С кем это ты так?
– С бабайкой. Больше не буду баллончики для стен покупать. – проворчал я, садясь на раскладушку и протягивая ногу Светке.
Та взялась ее обрабатывать, не слушая мое возмущенное шипение. Это я так старался боль игнорировать.
Хорошо, что у меня чувствительность слабая. А то бы…
А то бы орал.
Глава 3. Черти в квартире
Что самое сложное на физпрактикуме? Для кого-то вычисление погрешностей, для кого-то общение с преподавателем. Для меня самое сложное – не растерять доверенные мне вещи. Например, набор для точного взвешивания.
Я с интересом посмотрел на весы, спрятанные за матовой дверцей. Открыл коробочку с грузами и потянул пинцетом алюминиевую пластинку.
За спиной стояла Светка.
Промахнувшись в десятый раз, я издал звук, напоминающий проклятье. Впрочем, это оно и было. Пластинка упорно отказывалась поддаваться и всячески выскальзывала. Нет, в теории ее легко было подцепить пинцетом за загнутый уголок. Но только вот этот самый уголок отсутствовал. И я, как дурак, гонял ее по всей коробочке.
