– Дураков нет, – продолжал Генка, уже попадавшийся на эту удочку. – Ползай сам по своему подвалу.
– Как хотите, – с деланным равнодушием произнес Борька. – Испугались.
Миша вспыхнул:
– Это ты про кого?
– Про того, кто в подвал боится идти.
– Ах, так… – Миша встал. – Пошли!
Они спустились в подвал и осторожно пошли, касаясь руками скользких стен: Борька – впереди, Миша – за ним. Под их ногами осыпалась земля и звенели по временам кусочки жести или стекла.
Миша отлично понимал, что Борька хочет его разыграть. Ладно, посмотрим, кто кого разыграет.
Так они двигались в темноте, и вот, когда оказались в глубине подвала, Борька вдруг затих.
«Начинается», – подумал Миша и, стараясь говорить возможно спокойней, спросил:
– Скоро твои мертвецы покажутся?
Голос его глухо отдавался в подземелье и, дробясь, затихал где-то в дальних, невидимых углах.
Борька не отвечал, хотя его присутствие чувствовалось совсем близко. Миша тоже больше не окликал его.
Прошло несколько томительных минут. Мальчики затаили дыхание. Каждый ждал, кто первый подаст голос. Потом Миша повернулся и пошел назад, нащупывая руками повороты. Ничего, он сам найдет дорогу, а как выберется, закроет дверь и продержит здесь Борьку с полчасика.
Миша шел. Позади он слышал шорох: Борька крался за ним. Ага, не выдержал! Не захотел один оставаться.
Миша продолжал двигаться по подвалу. Нет! Не туда он идет! Проход должен расширяться, а он, наоборот, сужается. Но Миша все шел и шел. Как Борька видит в такой темноте? А вдруг Борька оставит его здесь одного и он не найдет дороги? Жутковато все же.
Проход стал совсем узким. Мишино плечо коснулось противоположной стены. Он остановился. Окликнуть Борьку? Ни за что… Он поднял руку и нащупал холодную железную трубу. Где-то журчала вода. Вдруг сильный шорох раздался над его головой. Ему показалось, что огромная жаба бросилась на него. Он метнулся вперед и полетел вниз…
Когда прошел первый испуг, он поднялся. Падение не причинило ему вреда. Здесь светлей. Смутно видны серые неровные стены. Это узкий проход, расположенный перпендикулярно к тому, по которому шел Миша, приблизительно на пол-аршина ниже его.
– Мишка-а! – Вверху зачернела Борькина фигура. – Миша! Ты где?
Миша не откликался. Ага! Заговорил! Пусть поищет.
– Миша, Миша, ты где? – беспокойно бормотал Борька. – Что же ты молчишь? Мишк…
– Где твой подземный ход? – спросил Миша. – Где мертвецы? Показывай!
– Это и есть подземный ход, – зашептал Борька, – туда нельзя, там самые гробы с мертвецами.
– Боюсь я твоих мертвецов!.. – Миша двинулся по проходу.
Борька схватил его за плечо.
– Смотри, Мишка, – зашептал он, – говорю тебе, идем назад, а то хуже будет…
– Пугаешь?!
– Мы без фонаря все равно ничего не увидим. Я завтра фонарь достану, тогда пойдем.
– Знаю я тебя!
– Чтоб мне провалиться на этом месте! А не пойдешь назад – уйду и не вернусь. Пропадай здесь.
– Испугался я очень! – ответил Миша, но полез вслед за Борькой.
Они вышли из подвала. Ослепительное солнце ударило в глаза.
– Так смотри, – сказал Миша, – завтра утром.
– Все, – ответил Борька, – договорились.
