– Вздумай он на тебя умышлять, от него даже княгиня отвернется, – подхватил Вемунд.
«Но как его к этому подтолкнуть?» Все замолчали, глядя в огонь и ожидая, что витающая совсем рядом мысль проявится и даст ухватить себя за хвост.
– Если бы… – начал Святослав, имея в виду «если бы он это сделал».
– Если бы… – одновременно начал Болва, собираясь сказать: «Если бы это сделал за него кто-то другой».
Поглядев друг на друга, они замолчали.
– Рассудим так! – вставил в тишине Вемунд. – Допустим, однажды ты, конунг, поедешь куда-нибудь, а на твоем пути обнаружится засада… А мы, твои люди, заметим ее вовремя…
– И эти люди скажут, что их послал Мистина… – продолжил Болва.
– А он скажет, что впервые их видит, – насмешливо закончила Речица. – Пойдет с этим к присяге и будет прав.
– Тогда князь присудит им божий суд! – сказал Блискун.
– Свенельдич потребует поля! – возразил Болва. – Скажет, он не баба, чтобы нести горячее железо. И я не знаю, где мы найдем такого удальца, чтобы точно мог его одолеть.
Все опять замолчали. Устроить ложную засаду можно, но как привязать ее к Мистине, чтобы поверили даже его сторонники, даже Эльга?
– Там должен быть кто-то из его людей, – сказал Вемунд. – В той засаде.
– Перекупить? – Болва глянул на него.
– Можно начать и с этого. Но если мы неудачно выберем человека, он с нашим серебром пойдет к господину. И все дело закончится, не начавшись.
– А если этот человек не будет знать, зачем он там? – предложила Речица.
Она оживленно водила глазами с одного собеседника на другого, явно увлеченная замыслом.
– Зачем лезет на крышу с луком в руках на пути князя? – насмешливо ответил ей Вемунд.
– Он может просто оказаться рядом.
– Разве что мертвым, – сказал Сегейр. – Чтобы не мог отвечать на вопросы. Но всем и так будет ясно, кто это устроил.
Князь помолчал, собирая все эти мысли в кучу и прикидывая, выйдет ли связать концы. Все тоже молчали, не мешая ему думать. Осторожно переглядывались, осмысливая: мы правда говорим об этом? О том, чтобы покончить с Мстиславом Свенельдичем, который уже лет двадцать пять имеет в Киеве власть и влияние, мало уступающие княжеским? Концы пока не вязались, и Святослав подавил вздох. Хитрые замыслы – это было не для него. Чтобы думать, у него имелась мать, Асмунд, Вуефаст… Хрольв, Ивор, Тормар… Но сейчас на них рассчитывать нельзя. Они связаны с Мистиной родством, или выгодами, или былыми сражениями. Они не станут помогать рыть ему яму с кольями на дне. Это только его дело, и опереться он может на немногих. Но на кону – жизнь Игмора, которой он не может пожертвовать ни в коем случае.
Святослав еще раз оглядел лица, озаренные костром. Знакомые лица, верные люди, но накатывала тоска оттого, что он привык так близко от себя видеть другие лица, и ему их остро не хватало.
– Ин ладно, – Святослав вздохнул, – утро вечера удалее.
Все зашевелились, поднялись, стали укладываться спать – прямо на земле, на охапках травы и веток, укрываясь плащами. Когда Святослав уже улегся, привычно завернувшись в плащ, вдруг кто-то опустился рядом и подергал за край.
– Я хочу лечь с тобой, – шепнул ему многозначительный женский голос. – Иначе я замерзну.
– Ну, полезай. – Святослав откинул край плаща.
